Отфыркиваюсь от воды, заливающейся в нос и рот. Душ снимает напряжение. Усталость постепенно уходит, силы возвращаются. Не могу сказать, что я не рад большому объему работы и некоторым неурядицам, минус только в том, что они высасывают деньги. Не хочу, чтобы все было гладко. Желаю только одного уставать настолько, чтобы не было сил даже думать. Потому что…, стоит только появиться возможности окунуться в остатки памяти, как все сводится только к одному человеку. Стас. Я поверил, я понадеялся, посчитал, что ему удалось мне доказать. Вновь повелся на тот факт, что он спас меня. Его поддержка была для меня именно спасением, я бы не смог оставаться один после поступка Рауля. Вероятно, у этого человека просто комплекс героя и ему необходимо защищать чью-то жизнь. И он решил стать моим опекуном. Не могу сказать, что не рад. Он дважды спас мою шкурку. Сначала пожар, теперь Рауль…. Никогда бы не подумал…. Но, вашу мать! Я в поступках Стаса вижу иной подтекст! Я хочу, чтобы он кидался в мои проблемы и вытаскивал меня оттуда за волосы не просто так, а потому что я ему дорог. Я. Дорог.
- Блять! – бью по плитке.
Снова больно, и в душе, и руку щиплет. От зарождающейся истерики спасает звонок в дверь. Быстро закручиваю краны, обматываю полотенце вокруг бедер. Плевать, что с меня ручьями льется вода. Я никого не жду.
Распахиваю дверь. Не удерживаю нервный смешок. Кажется, я окончательно свихнулся на одном человеке. Нет, конечно, до проблем Вермандуа мне далеко, но все к этому и идет. Вновь хихикаю, прикрываю ладонью рот. По другую сторону порога стоит Стас. Он пристально проходится по мне взглядом и его черные брови медленно ползут вверх. Удивлен видеть меня такого.
- Я же сказал, что не поеду! – шиплю рассерженным котом, ощущаю, как выгибается от напряжения позвоночник, как шерсть на загривке встает дыбом, но свои права буду защищать до последнего вдоха.
- Я и не прошу, - передергивает плечами, словно не он месяц назад сорвался на очередной скандал и едва не скатился до драки, пытаясь заставить меня вернуться в Москву. – Пустишь?
- Нет, - отрицательно качаю головой, упираюсь рукой в косяк, хотя, вряд ли мне это поможет, если он и в правду захочет войти.
- Саша, - отодвигает небольшой чемодан в сторону, и к моему охуению садится совей запакованной в дорогущие голубые джинсы задницей на мой коврик перед дверью, - я понял, что ты не бросишь то, чего добился здесь, - вздыхает, поднимает на меня такой больной и печальный взгляд, что сердце щемит, - но я готов бросить все там, чтобы быть с тобой. Пустишь?