Психов: Гниет. Аж здесь воняет, не чуешь?
Авдотья: Разве ж можно не почуять? (все смеются по-социалистически, то есть, не ради собственной выгоды).
Вазелинарий: Хорошо, что вы вернулись. Принес я вам горячий соцпривет от парторганизации, НКВД, соцревтрибунала и укррайздравпомдилгоспамтадеревоспитки. А вот бумаги и план.
Авдотья: Говорите, говорите, дорогой Вазелинарий: перевыполнен?
Вазелинарий: План-то?
Хором: План
Вазелинарий: План перевыполнен, но с содой хуже. Недавно в ней появились крошки.
Хором(с ужасом): Крошки…
Вазелинарий: Подозревают нашего соцкота, Марфашу. Кошак соскользнул в котлище и совершенно выпарился. Распался на котян соды.
Психов: А вы?
Вазелинарий: А что мы? Большевика этим не испугаешь. Тут же устроили производственное совещание.
Авдотья: Ну и что?
Вазелинарий: Ваш заместитель, дорогой Дементий, получил несколько лет.
Психов: а… а…
Вазелинарий: Ну, мне пора. Меня ждет печь с квашеной содой, и еще мне нужно закончить главу моей книги: 'Как вывести пятна на лестницу и там им навалять по морде, или Молодой содовец-стахановец'. Желаю вам дожить до коммунизма. (поет): Здравствуй Саша, здравствуй, Маша, жизнь хороша, траляля (выходит).
Варфаламотвей: Ох, брат, я и сам был в Париже… Ох уж этот Мулен-Руж, ох, эти продажные женщины, ох миленький капитализм загнивающий, золотой ты мой империалистишка, а мы-то что?
Психов: А, может, мы ошибаемся, Варфаламотвей Иванович, а? А, может, тебе не пристало облизываться при мысли о телесном упадке? – тебя-то советская власть икоркой кормит. Неужто не ты писал сонеты о Сталине, поэму о Вожде, роман о молодом Иосифе, Книгу афоризмов о Солнце трудящихся масс итэпэ? А? Что скажешь?
Варфаламотвей: Думаешь, низкопоклонство? Я низкопоклонствую? А что делать, если так приятно… можно дышать, делать, что хочешь…
(входит Викини)
Изголовидзе: Докатились, сукины дети. Вот вам коробочку. Ну, товарищи-капитулянты. Слышал я о вашем отклонении от генеральной линии. Думаю так я: последний час врагам пробил. Ну, братцы, стоило вам отклоняться? Плохая линия, не нравится, а? (нервно поигрывает наганом).
Капитулянты: А… а… помилуй, Викини Изголовидзе… дорогой наш уважаемый секретарь… мы на вас как на солнышко… мы вам и того… и этого… и еще… только дайте нам искупить вину. Мы больше не будем.
Изголовидзе: Опустились до низкопоклонства? Я, как вошел, сразу почувствовал.
(врывается Мичуренко, обращаясь к Дементию):
Мичуренко: Дядя Психов, знаете, что я сделал великое открытие? Средь белых акаций гроздьев душистых я вывел новый вид кактуса, скрещенный с коровой, у которого вместо шипов – соски. Сейчас его доят у твоих ворот.