Его пальцы сжали ее руку.
– Пожалуйста, не уходи. Я закрыл глаза просто потому, что у меня все двоится в глазах. Прямо сейчас я все равно не засну. Меня только что разбудили после анестезии.
– У вас есть еще пять минут, потом мы перевезем его в палату, где вы сможете его навещать. – Медсестра подошла к кровати Мэтта. – Как вы себя чувствуете?
– Так, будто я упал со скалы.
Жанна Мари еле заметно улыбнулась. Страх за его жизнь немного отступил на задний план. Она надеялась, что он скоро поправится, его рука заживет и после падения не останется никаких следов.
После того как медсестра вышла, Жанна Мари опять сжала его руку:
– Мэтт, ведь ты же мог разбиться или получить какие-нибудь серьезные травмы.
– Мог, но ведь со мной все в порядке. Дождь начался раньше, чем я предполагал. Я уже почти был внизу. Я не хотел, чтобы так вышло, честно.
– Я знаю.
Он посмотрел на нее и спросил:
– Для меня важно, чтобы ты знала это.
– Я знаю это. Закрой глаза и немного отдохни. Я еще недолго побуду здесь.
Пока Мэтта перевозили в другую палату, Жанна Мари позвонила родственникам и сказала, что заберет Александра позже назначенного срока. Потом отправилась искать его новую палату.
Она взглянула на него, лежащего на больничной койке. Дождь за окном все лил. Его лицо было все в синяках и ушибах, рука – в гипсе. Он обернулся, посмотрел на нее и улыбнулся. Он выглядел, словно что-то решил для себя, что-то действительно важное.
– Ты осталась?
– Я же обещала, – ответила она мягко, подошла к кровати и присела на стул для посетителей прямо перед ним.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хуже, чем раньше. Чем больше проходит времени после анестезии, тем больше я начинаю ощущать, как болит каждый сантиметр моего тела, – сказал он со слабой улыбкой. Он будто черпал силы от ее присутствия.
– Что сказали врачи?
– Сказали, что головная боль скоро пройдет, так же как и двоение в глазах, но они не знают точно, когда это будет.
– Закрой глаза. Ты можешь разговаривать с закрытыми.
– Да, так лучше, – ответил Мэтт, закрывая глаза.
– Когда тебя выпишут?
– Через несколько дней, в зависимости от того, станет ли мне лучше. И при условии, что есть кто-то, кто присмотрит за мной.
– Ты поедешь домой? – спросила она. Конечно, он отправится домой, ведь больным дома и стены помогают.
– Я не знаю. Дорога достаточно дальняя. Сейчас я не могу даже сидеть, что уж говорить о нескольких часах подряд.
Повисла тишина, он не шевелился, и Жанна Мари подумала, что он заснул. Она не хотела, чтобы Мэтт возвращался домой. Она хотела, чтобы он остался с ними.