Изабелла попыталась изобразить улыбку.
– Великий шейх еще давно распорядился подготовить эту комнату, чтобы вы жили в ней после свадьбы.
Изабелла облегченно вздохнула – у нее будет собственная комната, в женском крыле дворца. По крайней мере, у нее будет личное пространство.
Хадийя открыла массивную дверь, и они вошли в огромную комнату, драпированную тканями богатых, насыщенных цветов. Балдахин над кроватью ниспадал с самого потолка, образуя экстравагантный навес. В комнате имелись двери, ведущие в сад, более походивший на золотую клетку. Клетка была прекрасно вызолочена и предназначалась для нее.
– Спасибо, Хадийя, – поблагодарила Изабелла.
– Ваши вещи я принесу позже, – ответила девушка, склонив голову.
– Спасибо, – повторила Изабелла, как бы в пространство.
Стоило Хадийе закрыть за собой дверь, как Изабелле захотелось разреветься. Но вместо этого она прошлась по полу из камня жадеита зелено-желтого цвета и, приблизившись к окну, отодвинула тяжелые голубые занавески. Сад был прекрасен – оазис с водопадами и цветущими деревьями и кустарниками. Посередине сада стояла лавочка из резного камня.
Она прислонилась лбом к стеклу, оно было нагрето солнцем.
– Изабелла! – вскрикнул Адхам хриплым голосом.
От неожиданности она вздрогнула и повернулась с замиранием сердца. Он стоял перед ней с сумками в руках.
– Я думала, мужчинам сюда нельзя, – произнесла она.
– Да, нельзя, – ответил Адхам, ставя сумки у роскошной дорогой кровати.
– Вы нарушаете правила и кодекс чести, разве нет?
– Я рискнул.
– Вы уходите? – спросила она.
– У меня множество других дел, – ответил он, кивнув.
– Воспитывать другую принцессу?
– Вы одна-единственная, – ответил он с улыбкой на лице.
– Хорошо, – произнесла Изабелла и действительно имела это в виду.
– Мы устанавливаем новую буровую вышку в нефтяном месторождении, и мне лично хотелось бы присутствовать при столь значимом событии.
– Вы занимаетесь столь важными делами, Адхам, – резюмировала она, – а я? Чего добилась я?
– Вы видели Эйфелеву башню, у вас есть фотография.
– Да. – Слезы подступали к глазам, и она едва их сдерживала. – Но у меня нет вашей фотографии.
– Белла… – Ее имя прозвучало так нежно и приятно в его устах, что она невольно вздрогнула.
– Всего одну. – Она полезла в сумочку и достала фотокамеру. Выражение его лица нисколько не изменилось. – Разве вам никто не говорил, что, когда вас снимают, нужно улыбаться? – поинтересовалась она.
Он улыбнулся, и, пытаясь запечатлеть столь долгожданный момент на камеру, она проронила слезу.
– Вам нужно чаще улыбаться, – произнесла она мягко, дотрагиваясь до изображения Адхама на экране.