Все было – и в то же время ничего не было. Мощнейшее армейское оружие, даже не современное, а перспективное – было в руках неизвестно кого. Хотя… почему неизвестно. Тех, кто его производил. Имел свои интересы. И отстаивал их.
И беспилотники они тоже производили. И с теми, кто их покупал, имели давние и прочные связи…
После того, как стало понятно, что три машины ушли из зоны поражения, вертолет (он же доставил на место контейнер с ракетами на внешней подвеске) поднялся в воздух. Это был «Гаккель-92», новейший вертолет, только проходящий испытания. Скоростной вертолет с толкающим винтом. Только два завода в мире пока дошли до подобного: фирма Фрэнка Пясецкого в САСШ и организация Гаккеля в Российской Империи. После того, как САСШ прошли войну с Великобританией, исследования продолжал один Гаккель, уже вышедший на теоретически нереальную для винтокрылого летательного аппарата скорость в шестьсот пятьдесят километров в час.
Вертолет этот был небольшим и обтекаемым, чем-то он напоминал гражданские вертолеты «Сикорского», походящие на стремительных акул. В отличие от обычных вертолетов «Гаккеля», обвешанных вооружением на нелепых фермах «Г-92», наподобие истребителей пятого поколения, имел в стандарте только два внутренних отсека по бортам, где могли находиться по блоку НАР или по две управляемые противотанковые ракеты. Было в носу место и для бортового пулемета – но самого пулемета не было, не установили.
Но скорость у него была просто ужасающей. Не сопоставимой ни с чем. Когда спасатели переходили с неторопливых «Сикорский-80» на более легкие «Сикорский-59» – и то было непривычно. А тут – вертолет превосходил скоростью самую быструю машину Сикорского вдвое…
За управлением был опытнейший пилот-испытатель. В соседнем кресле сидели одновременно и штурман, и оператор вооружения. Оба они обладали вполне конкретными взглядами на ситуацию – и в стране, и конкретно на то, что происходило – и не задавали никаких вопросов, потому что все было правильно. Но ни один из них не пилотировал вертолет в реальной боевой обстановке…
Вертолет не набрал и трехсот метров и несся над землей на скорости примерно ноль и семьдесят пять от предельной, то есть чуть меньше пятисот километров в час. Все системы работали исправно, перед пилотом в очках, совмещавших изображение от видеокамеры низкого уровня, термооптического прибора и компьютера с математической моделью местности, неслось что-то, напоминающее эту же местность, но в дневное время. Все было четко видно – даже крупные камни. Сначала пилот опасался летать по ночам с такой штукой на голове, это ведь все равно, что закрыв глаза лететь, но она ни разу не подвела, не зависла, не сбойнула. Исправная, она позволяла лететь в кромешной тьме так же уверенно, как днем.