Им оказался… мужчина. Смуглый, чернявый, он походил на кавказцев из моего мира. Такой же лощеный, сияющий, с выдающимся вперед пузом и золотыми перстнями на пальцах. Вылитый хач.
– Ты кто? – спросил я. – Гей?
Посетитель осклабился, показав желтые зубы.
– Меня зовут Арбен, – сказал, подходя. – Никакой я не гей. Здесь это запрещено. Могут в тюрьму посадить и даже в рабы продать. Слишком мало мужчин, чтоб терпеть конкурентов.
Он подмигнул.
– Тогда за каким хреном явился? – ласково поинтересовался я.
– У меня лучший лупанарий в Роме! – гордо сказал «хач». – Видел билборд на въезде в Рому? Я придумал! – «хач» приосанился. – Сам художникам говорил, что изображать. Действует! Такие женщины нас посещают, ах! – Он чмокнул губами. – Большие начальницы…
– Погоди! – перебил я. – Мне говорили, лупанарии принадлежат храму.
– И мой принадлежит, – согласился Арбен, – но управляю им я. Доходы делим. Один золотой из тех, что платит женщина, идет храму, один мне, остальное забирает лупа.
– Неплохо!
– Но я несу расходы по содержанию лупанария! Мужчин надо кормить, одевать, платить прислуге. Почти ничего не остается!
«Хач» делано вздохнул. «Врет!» – понял я.
– А вот лупы забирают все, что получат.
– И много выходит?
– Как у кого, – пожал плечами гость. – Меньше четырех за посещение у меня не берут, некоторым лупам дают по пять. Ты можешь просить шесть золотых! – Он осклабился. – Вот и посчитай! Тебе останется четыре. Пятнадцать посещений в месяц – шестьдесят. Большие деньги! Через пять лет будешь богатый человек. Купишь дом, заведешь слуг, выберешь девочку… Хоть десять! Живи и радуйся! А?
Он снова оскалился.
– А чаще пятнадцати раз?
– Нет! – огорчился Арбен. – За этим строго следят. Жрицы дежурят. Считается, что если часто, то семя плохое. Уж я им объяснял – ни в какую!
В его глазах отразилось сожаление. В этот раз – искреннее.
– Как ты попал сюда? – спросил я. – Откуда?
– Из Косово.
– Серб? – удивился я.
– Шиптар![25] – обиделся «хач».
– Я встречал здесь серба из Косово. Он рассказывал, как его продали.
– Так и я здесь из-за этого, – сморщился шиптар. – Охранял барак, откуда их на органы брали. Как объявили независимость Косова, в полиции служил. А тут сучка дель Понте[26] стала нас искать. Вот меня и сунули в Пакс, чтоб не болтал. Могли и убить… – Арбен вздохнул. – Я поначалу очень переживал. Потом присмотрелся и понял: здесь можно жить! Свел знакомство с верховной жрицей. Деньги к тому времени были, поделился, – «Хач» ухмыльнулся. – Теперь вот уважаемый человек! Сенаторы здороваются. А кем в Косово был? Обычным полицейским. Здесь хорошо. Кругом одни бабы, которые в нашем деле ничего не понимают. Перед мужиками стелются. Ты, главное, меня слушай! Я твой контракт за две тысячи выкуплю, поэтому первое время будешь спать, с кем скажу. Большие женщины придут! Хорошие знакомства заведешь. И мне хорошо, и тебе полезно. А?