– Не парься! – усмехнулся Сева. – Никому про эту твою работу не скажу! Даже лучшему другу и твоему братцу.
– Спасибо! – обрадовалась она и чмокнула его в щеку. – Ты такой милый! Не хочу, чтобы до тети дошло, чем я по ночам занимаюсь.
Сева обнял ее и прошептал на ухо:
– Никому не скажу, обещаю! Я люблю тебя! Помни об этом!
Но Василиса не ответила. Она погладила его по щеке и выбралась из машины.
Олег уже ждал ее. Он в нетерпении расхаживал возле двери. Когда она поднялась в студию, он сразу кинулся к ней и начал ворчать, что время идет, а ее все нет. Василиса зашла и увидела, что помещение преобразилась. Посередине стояла детская на вид кровать, застеленная белым в мелкий розовый цветочек бельем. Над ней свисал розовый капроновый полог. На кровати сидел Валера и быстро пришивал к краю полога кусок белой атласной оборки.
– Привет, Лис! – как ни в чем ни бывало поздоровался он и продолжил работу.
– Здравствуй, суслик, – растерянно ответила она и мучительно покраснела, тут же ойкнув и извинившись.
Олег начал смеяться. Валера улыбнулся и сказал, что ничего страшного и она может называть их как ей угодно, хоть козликами.
– Ты закончил? – нервно спросил Олег. – Займись уже девочкой!
– Да, все готово, – ответил Валера и затянул последний узелок.
Он аккуратно отрезал нитку, расправил полог, отошел и критически осмотрел кровать.
– Отлично! – пробормотал он. – Настоящее гнездышко нимфетки. Тебе нравится, Лис? – поинтересовался он, поворачиваясь к ней.
– Красивая кроватка, – неуверенно ответила она. – А она зачем?
– Это фон, – пояснил Олег. – Понимаешь, Василиса, – начал он серьезным тоном, – я предпочитаю сразу обрисовать те задачи, которые мы должны сегодня выполнить.
– А может не стоит? – встрял Валера и начал накладывать на кровать мягкие игрушки. – А то напугаешь, и вся естественность пропадет.
– Насколько я мог понять эту девочку по предыдущей пробной съемке, ее вообще трудно испугать чем-либо связанным с взаимоотношениями полов, – заметил Олег и взял со столика фотоаппарат. – Думаю, это от ее полной неопытности.
– Вы это, кончайте тут стебаться, грызуны! – вдруг разозлилась Василиса. – Говорите все, как есть! А то я сейчас развернусь и уйду! И денег мне ваших не надо!
Валера вскинул брови и расхохотался. Олег мягко улыбнулся и сказал, что в психологии такое поведение называется истерической реакцией на собственные страхи.
– Пожалуй, ты прав, – заметил Валера, когда успокоился. – Лучше ей знать все, как есть. Только прошу тебя, Лис, – обратился он к нахмурившейся Василисе, – не называй меня грызуном!