Аннет расхохоталась ему в лицо – оскорбительно, с презрением:
– Все это выскажешь ребятам. Они уже в курсе, что ты упустил девчонку. Завалил все дело. Ты жалкий лузер, вот ты кто! Не видать тебе денег, лучше спасай свою задницу, пока парни тебя не обнаружили. У них разговор короткий. Слышишь, как беснуются? Да они тебя на части порвут. А денег у меня нет. Деньги нам обещали за девчонку, а ты ее проморгал.
– Врешь, дрянь! Ты всегда меня просто использовала. Всегда лгала, изворачивалась. И сейчас все сплошная брехня, не верю ни одному слову.
– Много чести тебе врать. Врут тому, кого боятся. А ты для меня пустое место. Ну да, использовала! – цинично усмехнулась Аннет. – На что ты еще годишься? Ты кто? Неудачник, отщепенец, даже в постели полный слабак. Ты просто расходный материал. Не размахивай тут ножом, сопляк, не корчь из себя мужика. Ты никогда им не станешь!
Леонид чувствовал, как застилает глаза мутная пелена, как расплывается в тумане ненавистное лицо, лишь яркий рот словно жил сам по себе, красные губы двигались, изрыгая глумливые, едкие слова. У Леонида неожиданно заболела голова, он даже застонал от боли – жестокие слова терзали его, выворачивали душу наизнанку, а женщина продолжала издеваться, жалила все острее и острее.
Он уже готов был закричать от бешенства, как вдруг боль в голове отпустила, прошла так же внезапно, как возникла; напротив, вокруг все словно осветилось и стало предельно ясно.
Аннет еще продолжала сыпать ядовитыми фразами, когда он всадил нож ей в живот. Она осеклась на полуслове, задохнулась. Глаза ее расширились, в них наконец-то появился страх. О, как приятно теперь смотреть в ее глаза! Он выдернул нож из тела Аннет и ударил еще раз и еще. Он держал женщину за горло и продолжал наносить удары, с наслаждением наблюдая, как меняется выражение ее глаз; страх сменился ужасом, потом наступило страдание, боль, беспомощность. И наконец, жизнь стала отступать, взгляд обессмыслился, тело обмякло. Аннет сползла к ногам убийцы, еще цепляясь за его куртку, но скоро ее пальцы ослабли, рука упала как плеть. Женщина была мертва.
Леонид осмотрелся по сторонам с настороженностью хищного зверя. Он разом успокоился, совершив убийство, словно сделал что-то естественное для себя, то, что давно просилось наружу и составляло суть его натуры. Впервые за много лет он почувствовал свою значимость. Проиграла ведьма – теперь никто не сможет назвать его слабаком. Беда Аннет в том, что она не разглядела его истинной силы – и поплатилась за это. Он раздавил ехидну, и это оказалось восхитительно легко.