– Отпусти, неудобно, люди смотрят… – улыбалась Вера. – А вон стоит дом с колоннами, похожий на слона. Я его так и называла – дом-слон. В этом доме, дед мне рассказывал, пытали Искру и Кочубея по приказу Мазепы. Я его спрашивала, кто такая Мазепа и почему искрит кочубей, а он мне что-то рассказывал об измене, о царях Петре и Карле… А вот через этот двор можно было пройти, протиснуться между гаражами, пролезть вдоль глухой стены, потом через школьную спортплощадку, и вдруг – ты на набережной…
Они выходили на набережную. Перегибались через чугунную ограду и смотрели вниз, на темную днепровскую воду, на стоящих в тени рыбаков. Солнце жгло совсем не по-осеннему, и они убегали с набережной, взявшись за руки, как школьники. Ну что, теперь куда – наверх? – да, наверх, на фуникулере, рассекая зеленые волны Владимирской горки!..
Потом Двинятин вел Веру за руку по таинственному тихому Георгиевскому переулку, мимо старой, местами осыпавшейся древней стены – и выводил на Стрелецкую.
– Гляди, вот через этот двор мы попадали в Софию. Вот по этому дереву залезали на крышу сарая, с крыши через стену прыгали вниз.
– Сумасшедшие мальчишки! Там же высоко.
– Откуда знаешь?
– Я тоже в Софиевском заповеднике яблоки собирала, по вишневым веткам лазила.
– И орехи там были, и… Ух ты! Как же мы с тобой тогда не встретились?!
– Не знаю. Может, и встречались. Там полно всяких шалопаев было. Только успевала косу и портфель спасать…
– Да, мы такие, – гордо усмехался в свои усы Андрей. От полноты чувств ему хотелось шалить, как щенку. – Хочешь, покажу, как я залезал на это дерево?
– Я те покажу! – Лученко удержала его за локоть. – Верю-верю, ты сильный и ловкий.
Потом Андрей предлагал:
– А хочешь вот сейчас оказаться в лесной чаще?
– Ты шутишь, – отвечала Вера.
– Ах так? Ну иди за мной! Сюда, сюда… Здесь был летний кинотеатр, таких уже нет. Родители сюда ходили… Лето, теплый вечер, индийское кино, мне скучно, я смотрел вверх, а там в лучах из будки киномеханика переливались клубы табачного дыма… Тут перейти улицу, пройти в ущелье между двумя домами… Вот сюда, на Гончарку, я ходил гулять с собакой. Ты не представляешь, – говорил Андрей, – где можно оказаться, если вот тут спуститься вниз.
– Где? – спрашивала Вера.
– Среди зарослей и травы. Да. Посреди города – такой себе хуторок. Маленьким я здесь бегал с ребятами. Там за заборами стояли хатки, росли фруктовые сады. Представляешь? Как у Гоголя. И в пяти минутах ходьбы наверх, по деревянной лестнице, которой сейчас нет, – улица Житомирская, троллейбус, каменные дома, в общем – город.