Ольга понимала, что надо что-то делать, дела шли все хуже, казна пустела, и собранная дань уже никак не покрывала расходов. Но муж не желал ни о чем говорить, чтобы избежать бесед, он просто не приезжал в Вышгород. Тогда Ольга сама явилась в Киев.
– Князь, пора снова собирать скуфь, только надо привлечь, как ты думал, угров, печенегов и хазар.
Игорь удивленно вскинул на жену глаза: когда это он собирался привлекать печенегов или хазар? Но сразу понял, что умная Ольга просто не хочет выговорить ему, что не послушал совета. Княгиня ни словом не укорила, наоборот, постаралась вселить уверенность, что второй раз князь не попадет под этот самый греческий огонь.
– Князь, метательные машины, что его бросают, не могут это делать далеко, нужно просто не подходить ближе такого расстояния.
Игорь изумился:
– Ты-то откуда знаешь?
– Лазутчики донесли. – Ольга постаралась, чтобы в ее голосе не прозвучало ни укоризны, ни надменности, она хотела помочь и должна была сделать все, чтобы гордый муж принял эту помощь. Он столько лет воевал Причерноморье для Руси, нельзя, чтобы сейчас все пошло прахом, нужно сохранить его завоевания для сыновей, для внуков, а значит, нужна победа над Византией, нужна от нее дань.
И снова Ольга исподволь, потихоньку приводила мужа к решению привлечь к войне против Царьграда соседей. Игорь доказывал, что незачем, сами справятся, а Ольга убеждала, что помощь печенегов не помешает. Настойчивость княгини победила, князь начал собирать новую скуфь, но на сей раз поскакали тайные послы в Паннонию к уграм, в степь к печенегам, в Итиль к хазарам. Только болгары стали исключением, болгарский царь Петр послушно выполнял распоряжения Романа Лакапина.
Ольге уже донесли из Константинополя, что положение самого Романа сильно осложнилось, четыре месяца непрерывной войны и разора со стороны русов не прошли даром. В Константинополе начались волнения, казна не только Киева, но и Царьграда была пуста, деятельность императора все меньше удовлетворяла не только тех, у кого он власть отобрал, но и тех, кто не так давно приветствовал его на улицах города.
Князю снова для чего-то понадобился Любомир. Тот после похода на Царьград не уехал в свой Плесков, остался в Киеве, сам не понимая, чего ждет. Обожженные руки уже зажили, кошмар с горящей водой по ночам снился изредка, память немного успокоилась. Любомир шел к Игорю, гадая, что тот еще придумал. Собирать дань он отказался, со Свенельдом лучше не связываться, тот обирает всех так, что после и требовать нечего. Снова стеречь княгиню тоже не станет, для этого есть другие. Но поручение, которое Игорь дал названому брату, немало удивило. Оно было опасным, однако очень нужным для Руси, вернее, для самого князя и его дружины.