— Может быть, он сказал, на какой лошади приехал майор?
— Очень жаль, но нет. — Похоже, вопрос Джексона поставил ее в тупик.
Впрочем, это и не имело значения. Джексон был уверен, что таинственным мужчиной на лошади был майор Роуден. Но если Роуден застрелил их, почему Дезмонд сказал, что видел мужчину, направлявшегося к охотничьему домику?
Разве потому, что стреляла миссис Роуден.
— Не могу понять, — задумчиво произнес он, откинувшись на спинку стула, — почему Роудены вернулись в Англию. Если они опасались, что их могут заподозрить в убийстве, зачем они вернулись?
— Я ненароком слышала, как они спорили по этому поводу. Мне показалось, что на самом деле он не хотел здесь оставаться. Он собирался вернуться в Португалию, а ей надоело за границей и…
— В Португалию? — перебил Джексон, и по спине его пробежал холодок. — Они одно время жили в Португалии?
— Да. Бабушка майора была португалкой. У него там семья. Мне говорили, что во время войны между Португалией и Испанией он помогал обучать португальские войска, поскольку хорошо говорил по-португальски. Помнится, ему даже присвоили какой-то титул…
— Боже милосердный, — сказал Джексон внезапно охрипшим голосом. — Португальский виконт. Виконт де Басто и есть майор Роуден.
Селия пристально смотрела на виконта, чрезвычайно удивленная его словами.
— Я слышала, как мама согласилась встретиться с вами в охотничьем домике. Если не вы убили их там, то кто же мог это сделать?
— Я не знаю. — Его взгляд стал непроницаемым. — Я приехал позже и нашел их мертвыми.
Можно ли ему верить? Этот факт подтвердил и Дезмонд, но это означает, что они ошибались, считая капитана Роудена любовником матери. Это виконт встретился с ней в охотничьем домике.
Нет, что-то тут не так. Если мама была так близка с виконтом, что позволила ему войти в детскую, то как же получилось, что никто не знал об этом? Он наверняка был гостем на семейном празднике, и кто-то обязательно запомнил бы его. Ба могла не знать — она появилась позже, но Оливер и Джаред должны были его видеть. Не показалось ли им странным, что в доме дважды появились португальцы?
Кроме того, она могла поклясться, что мамин любовник говорил без акцента. И опять всплыла в памяти та проклятая фраза…
— Мне непонятно одно: что произошло в тот день в детской? — рискнула спросить Селия. Раз уж она попала в расставленную им ловушку, нужно попытаться разузнать как можно больше. — Зачем вы говорили ей на португальском то, что папа говорил на итальянском?
— Это была наша шутка. — Он напрягся. — Ваш отец был моим порочным двойником. Он любил ее богатство, а я ее саму.