— О Господи, похоже, я не разрядила ружье! Меня так потряс успех мистера Пинтера, что я обо всем забыла. Нужно немедленно сказать об этом слугам.
— Ты уверена? — с сомнением посмотрел на нее Оливер. — Не могу поверить, что ты совершила такую оплошность.
— Это из-за нового капсюльного ружья. Ведь в нем другие патроны. Думаю, слуги не знают, как с ними обращаться. — Она перевела взгляд на Джексона. — Вы не поможете мне, мистер Пинтер? Вы, наверное, хорошо знаете, как разряжать такие ружья.
Она вызывающе посмотрела на него, явно намекая на его вчерашний поступок.
— Разумеется, миледи. С удовольствием помогу вам.
Стоунвилл перевел взгляд с Селии на Джексона, потом снова посмотрел на нее.
— Ты уверена, что он справится?
— Конечно. Мистер Пинтер постоянно сталкивается с такими недоразумениями, поскольку каждый день тренирует новичков на Боу-стрит. Ему и карты в руки.
В обязанности Джексона не входило тренировать кого-либо на Боу-стрит — для этого там были специалисты не столь высокой должности, но, поскольку он сразу понял, что «недоразумение» было лишь поводом поговорить с ним без свидетелей, он подыграл ей.
— Это обычный случай. — Он предложил Селии руку. — Я без труда все устраню.
— Спасибо, мистер Пинтер, — поблагодарила она, просовывая руку под его согнутый локоть.
Они направились в помещение для слуг, находившееся в другом крыле.
Джексон чувствовал на себе взгляд его светлости, но, во всяком случае, ее брат не решился ей препятствовать.
Когда маркиз скрылся из виду, Селия повела его в неосвещенный проход.
— Идите сюда. Здесь нам не помешают, и мы сможем поговорить наедине.
Действительно, запах плесени и замки на дверях свидетельствовали, что в помещение никто давно не заглядывал. Она отомкнула одну из дверей ключом, висевшим у нее на шее, и вошла внутрь.
Комната представляла собой заброшенный кабинет. В нем стояли только кушетка и письменный стол с пачками книг, прикрытых от пыли белой тканью. Кушетка и стол были придвинуты к камину, в котором осталась зола, — значит, его не так давно разжигали. Завершали интерьер помещения, очевидно, предназначенного для уединенного времяпрепровождения, небольшой веник и шерстяное покрывало.
Это была ее комната.
— Почему вам не предоставили более просторную и… уютную гостиную, миледи? — спросил он, нагнувшись, чтобы подбросить в камин немного угля. Потом с помощью кремня и нескольких лучин развел огонь пожарче.
Она смотрела на него из-под опущенных ресниц.
— Вы понятия не имеете, что значит жить в семье, подобной моей. У нас достаточно места, чтобы принять сотню гостей, но каждому кажется, что он не выходит за пределы одних и тех же десяти комнат. Нашей семье неведомо такое понятие, как «личная жизнь». — Она взглянула на него и продолжила: — Иногда мне не хочется видеть никого из них. Особенно после того, как бабушка заладила о замужестве. Временами я хожу пострелять, а временами… — Она передернула плечами.