Вернувшись к Сионе, Айдахо пригляделся к покрою коричневой одежды Гаруна, заметил, как она узка, явно из-за необходимости экономить материю. Под робой проглядывал серый лоснящийся стилсъют — ни один настоящий Свободный никогда бы не стал так сильно выставлять свой стилсъют под солнечный свет. Айдахо поглядел на остальных членов делегации, заметил, что и они не менее скаредны с материей для своих одежд. Это говорило об их душевном складе. Такие одежды не дозволяли размашистых жестов, свободы движений. Узкие сковывающие одеяния говорят о характере целого народа! В нем вспыхнуло отвращение, он резко ступил вперед и распахнул плащ Гаруна, чтобы увидеть стилсъют. В точности как он и подозревал! Стилсъют был еще одной подделкой — ни рукавов, ни ножных насосов!
Когда Айдахо отдернул плащ, Гарун отпрянул, схватив рукоять ножа, висевшего у него поясе.
— Эй! Что ты делаешь? — раздраженно воскликнул Гарун.
— Не смей так прикасаться к Свободному!
— Это ты-то Свободный? — осведомился Айдахо, — Я жил со Свободными. Я сражался на их стороне против Харконненов! Я умер вместе со Свободными! А ты? Ты — мошенник!
Костяшки пальцев Гаруна побелели на рукоятке ножа. Он обратился к Сионе.
— Кто этот человек?
Ответила ему Найла:
— Это Данкан Айдахо.
— Гхола? — Гарун поглядел на лицо Айдахо. — Мы никогда здесь не видели ни одного из твоих подобий.
Айдахо почувствовал, как его обуревает почти непреодолимое желание очистить это место, даже если это будет стоить ему жизни, покончить с бесконечной повторяемостью жалкого существования тех, кто ему, вроде бы, должен быть глубоко безразличен.
«Да, устаревшая модель!» Но это — не Свободные.
— Выхвати свой нож или убери с него руку, — сказал Айдахо. Гарун отдернул руку от ножа.
— Это не настоящий нож, — проговорил он. — Этот просто для вида, — голос его стал жалким. — Но у нас есть настоящие ножи, даже крисножи. Они заперты в музейных витринах для лучшей сохранности.
Айдахо не смог с собой совладать. Он запрокинул голову и расхохотался. Сиона улыбнулась, но Найла стала задумчивой, и весь отряд Рыбословш пододвинулся к ним поближе, образовав вокруг них настороженный круг.
Смех произвел на Гаруна странный эффект: он склонил голову и крепко сплел пальцы рук, но Айдахо успел заметить, как они дрожат. Когда Гарун опять посмотрел вперед, то взгляд его, устремленный на Айдахо, был суров. Айдахо резко протрезвел. Словно жестоким сапогом втоптали «я» Гаруна в пугливое раболепие, а в глазах — настороженное выжидание. Почему-то Айдахо, сам не умея объяснить, вспомнил цитату из Оранжевой Католической библии и спросил себя: