Или все же попробовать?
Я набрал номер, затаился в ожидании ответа.
— Да? — просипела Олеся. — Антон… Васильевич?
О боже, опять отчество! Говорить что-то очень душевное после официального обращения было чертовски трудно, поэтому я завис, как компьютер, озадаченный одновременно несколькими операциями.
— Да, Олесь… — Вот и все, на что меня хватило.
Пауза затягивалась.
— Я слушаю, — сказала она.
— Ты когда-нибудь пробовала крабов в твердом панцире?
Она выдержала пару мгновений, усмехнулась:
— В каком смысле?
— В смысле крабов. У них панцирь… твердый такой… Наверно, это вкусно, потому что я их тоже никогда не пробовал.
Мое сердцебиение заглушало голос разума, а разум, между тем, указывал на тот факт, что уставшая Олеся Лыкова не пыталась прервать разговор или перевести его в иное русло. Она терпеливо выслушивала весь мой мальчишеский бред.
— В общем, — мямлил я, — как бы точнее выразиться… С чего я начал?
— С крабов. У них панцирь.
— Да, панцирь… твердый. А вот у меня панциря нет.
— И?..
«Антон, тебе семнадцать?!» — спросил я себя.
— Можно, я тебе помогу? — предложила она. — Ты хочешь пригласить меня пообедать?
Я проглотил ком.
— Скорее, поужинать. Крабы в обед — как-то не комильфо. Хотя, повторюсь, я их никогда не пробовал и не заказывал.
Она помолчала. На заднем плане я услышал детские вопли. Сорванцы проснулись и принялись делить игрушки.
— Неожиданное предложение, — молвила Олеся. — Что-то случилось?
«О, это проклятое женское чутье!».
— Нет… Да… В общем, я хочу поговорить в спокойной обстановке.
— В романтической или спокойной? — улыбнулась Олеся.
— Одно другому ни в коем случае не мешает. Если тебя смущает… эммм… смущает формат, то я хочу пригласить вас вместе с Ванькой. Томка тоже будет со мной. И ресторан будет самым обычным, ты не думай…
— Я не думаю, Антон. — В этот момент на заднем плане что-то грохнуло, кажется, пустая кастрюля полетела на пол. — Ой, извини, они сейчас разнесут группу. Твоя, кстати, зачинщица.
— Я слышу. Задержу только на секунду.
— Да.
Я вдохнул. Выдохнул. Спросил с робкой надеждой:
— Вы пойдете?
Она вновь улыбнулась, я услышал это по голосу.
— Разве я могу отказаться от такого интригующего приглашения? Поговорить о чем-то важном, да еще и в спокойной обстановке, да еще и с детьми… и под крабов в твердом панцире. Ни за что на свете!
— Замечательно. Тогда освободи вечер, а я перезвоню чуть позже. Закажу столик.
— Мне доставать из шкафа вечернее платье?
Я не нашелся что ответить. Так и сидел с распахнутым ртом, пока она не положила трубку.
Я откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Потребность звонить матери отпала сама собой. В жизни мужчины в единый момент времени может существовать только одна женщина. Либо это мама, либо жена, либо возлюбленная. Или дочь. Держать на одинаковом расстоянии нескольких особ нам не под силу.