— Проверить состояние всех топоров, — звучит команда, — всего снаряжения, в парке, на всех машинах! А там, посмотрим!
Этой ночью пьяному капитану снился падающий с неба снег, хорошая баня с парилкой и настоящая тёмно-бледная прорубь, до которой он никак не мог добежать. Ему, голому и потному в этом сне, всегда что-то начинает мешать. Сначала это был караульный, волокущий куда-то его и чужие топоры! Потом двери кладовой, почему-то широко раскрывшиеся в такой момент! Затем летящие прямо в лицо и исчезающие во тьме личные комплекты медицинских средств защиты, которые уже никто не найдет в этом кошмаре сна, и «сменщик» (другой офицер, стремящийся на его место), который где-то застрял в пути. Если в начале своего сна капитан как-то ещё отреагировал на происходящее, кидался с плачем на часового или шарахался обратно из кладовой, то потом просто взывал к совести пропавшего путника — «сменщика» и брел дальше. До бледнеющей проруби во льду оставалось совсем немного. Самым страшным моментом оказалось появление пояса с толовыми шашками, которые были давно где-то спрятаны и найдены с горящими запалами в столь странных обстоятельствах ночного кошмара. Капитан просыпается весь в поту: — Эх, ведь кто-то найдет весь этот тол, баня, короче!
Потом обнаруженные топоры по-тихому разобрали, один унес прапорщик на разделку мяса в столовую, два отдали артиллеристам, а последний комплект остался у офицера — «химика». Капитан ещё долго рассказывал эту странную историю, пока не сменился и не уехал на другое место службы.
Глава 14. О культурной жизни
Раз в неделю в учебную часть привозят новый фильм. Приличный летний кинотеатр с эстрадой собирает всех желающих на своих скамейках, всех свободных в вечернее время от дежурств и работ. Огромное тёмное небо смотрит своими безумными, просто бездонными звездными глазами на загорелых, коротко подстриженных людей, ревнуя, что те не обращают на него никакого внимания! А между тем, самые лучшие древние обсерватории Азии находятся именно здесь, в центрах древнейших цивилизаций мира. Хорезм, Бухара, Самарканд, Фергана — все эти города — государства. Они как звенья одной длинной цепи, связующие «шелковым караванным путем» далекий Китай с молодой тогда Европой. Другие, тоже важные звенья этой цепи, находятся по ту сторону высоких гор: Джелалабад, Мазари-Шариф, Герат, Кабул.
«Восток — дело тонкое!»
Достаточно вспомнить слова известного нам тогда киноперсонажа. Но тонкие инструменты внешней политики сменились грубыми кусачками и зубилом. Теперь тут переделывалась история, ломались многовековые устои, менялись нравы, люди! Но чем сильнее были удары по этой земле, тем больше была отдача, но потом удары стали вдруг вязнуть, инструменты стали бесполезными, а меры не эффективными.