— Обратите внимание, он прямо-таки любуется собой, — доверительно сообщила миссис Шортхауз собравшимся сотрудникам. — Старший инспектор, скажу вам, приложил немало усилий, чтобы поскорее избавиться от многочисленных подробностей его богатой семейной жизни.
Миссис Шортхауз, казалось, могла добавить к ним множество собственных. Ей разрешили сварить кофе и приготовить сандвичи в маленькой кухоньке на нижнем этаже в задней части здания, и это служило ей оправданием для частых хождений вверх и вниз. Сандвичи она принесла почти сразу. Каждая чашка была тщательно вымыта. Все эти передвижения и сборы давали ей возможность узнавать подробности о положении дел и сообщать их остальным сотрудникам, ожидавшим своей очереди с трудно скрываемым беспокойством и нетерпением. Конечно, миссис Шортхауз была не тем человеком, которого бы все предпочли в качестве гонца или посыльного, но любые новости, как бы их ни получили и кто бы их ни сообщил, помогали прояснить обстановку. Однако миссис Шортхауз совершенно неожиданно обнаружила хорошие знания особенностей полицейской работы.
— Они обыскали все здание и поставили своего парня у двери. Конечно, ничего не нашли. Это очевидно! Считают, что преступник не мог выбраться из здания. Возможно, по этой причине у входа стоит караул. Я сказала сержанту:
«Все в клинике вымыто мной, это сделано сегодня, так что передайте вашим парням, пусть думают, где топать башмаками…»
Сержант полиции видел труп. Следы от мужских пальцев есть до сих пор на нижнем этаже, и они нашли какие-то отпечатки. Я видела фотографа. Он шел через холл с треногой и большим кофром, белым сверху, черным снизу… Суются повсюду, даже смешно. Увидели следы в подвальном лифте. Возились с ними…
Фредерика Саксон подняла голову, будто собираясь что-то сказать, но передумала и вернулась к работе. Лифт в подвал площадью около четырех футов, действовавший с помощью переброшенного через блок троса, в то время, когда здание клиники было частным домом, использовали для подъема пищи из кухни в подвале в столовую на первом этаже. Его не демонтировали. Время от времени медицинские документы из регистратуры, находящейся в подвале, поднимали в кабинеты для консультаций на нижнем и втором этажах, но для других целей лифт почти не использовали.
Миссис Шортхауз ушла мыть чашки. Обратно вернулась через пять минут.
— Мистер Лоде в главной канцелярии звонил председателю правления. Я предполагаю, он говорил об убийстве. Это даст Совету управления больницами возможность поболтать с неделю со знанием дела. Старшая сестра и один из полицейских провели инвентаризацию белья. Кажется, не обнаружили резинового фартука из кабинета трудовой терапии. Ох, и еще одна вещь. Они погасили котел. Хотят, предполагаю, порыться там граблями. Хорошенькое дельце, должна я сказать. В понедельник здесь будет убийственный холод… Приехал фургон из морга. Его вызвала полиция, поскольку они, видите ли, не пользуются машиной «скорой помощи» при насильственной смерти. Вы, вероятно, слышали, как фургон подъехал. Смею сказать, если вы отодвинете штору, сможете увидеть, как несчастную будут забирать.