— Вы сказали, что были с доктором Этериджем после шести, за исключением коротких промежутков времени. Что вы оба делали?
— Мы оба работали, разумеется. — Миссис Босток посчитала вопрос бестолковым и несколько вульгарным. — Доктор Этеридж писал статью о лечении шизофрении у женщин посредством психоанализа. Как я говорила, была договоренность, что я- помогаю ему один час вечером по пятницам. Это совершенно не соответствует моим должностным обязанностям, мисс Болам считала, что наша работа не имеет прямого отношения к клинике и доктор Этеридж может заниматься ею в своем кабинете с помощью личного секретаря. Разумеется, такое невозможно. Весь материал, включая находящийся под рукой, здесь. Моя работа разнообразна. Некоторое время я пишу под диктовку. Некоторое время в маленькой конторке печатаю на машинке прямо с имеющихся документов, просматриваю справочники в библиотеке для служебного персонала.
— Что вы делали сегодня вечером?
— Я писала под диктовку около тридцати минут. Затем пошла в примыкающую к кабинету конторку и выполняла там текущую работу. Доктор Этеридж позвонил мне, чтобы я пришла без десяти семь. Мы работали вместе до момента, когда сообщили по телефону о событии.
— Можно считать, что вы писали под диктовку доктора Этериджа до шести тридцати пяти?
— По-видимому.
— И все это время вы были вместе?
— Мне кажется, доктор Этеридж выходил на минуту или на немного больше, чтобы навести справку.
— Почему вы не точны, миссис Босток? Выходил он или не выходил?
— Естественно, это не совсем точно, старший инспектор. Как вы говорите, выходил он или не выходил, одно из двух. Но не вижу причины, почему я должна помнить такую подробность. Этот вечер не был необычным. У меня сложилось впечатление, что он на короткое время выходил, но я действительно не могу воскресить в памяти, когда это точно было. Надеюсь, вам сможет помочь сам доктор Этеридж.
Неожиданно Далглиш изменил направление вопросов. Он сделал полуминутную паузу.
— Вам нравилась мисс Болам, миссис Босток? — спросил он затем.
Вопрос оказался явно нежелательным. Под слоем косметики Далглиш увидел румянец гнева или смущения, заливающий шею женщины.
— Она не была человеком, который мог нравиться. Я старалась относиться к ней лояльно.
— Под лояльным отношением вы имеете в виду, без сомнения, что старались скорее сгладить, чем усилить, ее затруднения с медицинским персоналом и воздерживались от критики ее как администратора?
Нотки сарказма в его голосе, как и предполагалось, разбудили в миссис Босток всю скрытую враждебность. Под маской высокомерия и беспристрастности он мельком увидел опасную школьницу. Миссис не нравилась ему, но такую нельзя было недооценивать или игнорировать.