— На кого он похож? — спросила мисс Шарп, мозг которой переполняли образы комиссара Мегре и инспектора Барлоу.
— Старший инспектор? Вполне благовоспитанный, должна сказать. Худощавое, костистое лицо. Очень смуглый. Я уж не говорю о большой обходительности. Представьте себе, каким он был вкрадчивым, чтобы узнать у людей то, что его интересовало. Миссис Шортхауз находилась с ним так долго, прямо час, держу пари, что он выкачал из нее многое. Но я-то не играю в такие игры. Я всегда была предана клинике.
— Ничего не поделаешь, Дот, это убийство.
— Это все очень хорошо, Беа, но вы знаете, что такое клиника Стина. Достаточно болтовни, и никаких добавлений к ней. Мисс Болам не нравилась никому из врачей, насколько мне известно. Но это не повод для ее убийства. Я, во всяком случае, держу рот на замке, и если у других есть голова на плечах, им необходимо делать то же самое.
— Вы совершенно правы. У вас есть алиби, если вы и доктор Ингрем были все время вместе в кабинете электроконвульсивной терапии.
— О, с этим все в порядке. Там находились также Шортхауз, Калли, Нагль и мисс Придди. Нагль выходил с почтой после шести пятнадцати, а остальные были все вместе. У меня нет уверенности относительно врачей, очень жаль, что доктор Багли выходил из кабинета электроконвульсивной терапии после окончания процедуры с миссис Биллинг. Разумеется, никто, находясь в здравом уме, не может его подозревать, но все равно случившееся досадно. Все ожидали полицию, доктор Ингрем предложила ничего не говорить об этом. В хорошенькую кутерьму мы бы втянули доктора Багли, своим обманом! Я не в состоянии такое понять. Я беспристрастно посмотрела на нее и сказала: «Уверена, если мы все сообщим правду, доктор, невиновным нечего будет бояться». Это заставило ее заткнуться. Я сделала это, представляете. И говорила правду. Но ничего, кроме того, о чем спрашивали. Если полиция хочет услышать сплетни, они могут идти к миссис Шортхауз.
— А что медсестра Болам? — спросила мисс Шарп.
— Медсестра Болам меня беспокоила. Она была все время на месте, но ведь пациентка, принимающая ЛСД, не может удостоверить чье-либо алиби. Старший инспектор побеседовал с ней достаточно быстро. А из меня пытался выкачать все, что можно. Были ли она и ее кузина в дружеских. отношениях? Несомненно, они общались в клинике? Можно было кое-что сказать, но я держала язык за зубами. От меня он ничего не добился. Не удивляйтесь! Мы все знаем, что у мисс Болам имелись деньги, и если она не завещала их богадельне, то они должны достаться ее кузине. В конце концов, деньги не могут достаться никому другому.