Они направили своих лошадей к вершине холма, поросшей тёмными соснами. Передние деревья, подобно стражникам, охранявшим заставу, выдвинулись чуть вперёд. Кора на их прямых, как мачты, стволах в полумраке казалась лиловой. На земле под ними, покрытой толстым слоем коричневых игл, не росла трава. Лишь слабое дуновение ветерка проникало в тихую рощу. Птицы избегали сосен, а коричневый ковёр из опавших игл мягко скрадывал шаги зверей. Всадники ехали среди деревьев, попав из жёлтого солнечного света в лиловый мрак тени. Чем дальше вглубь они продвигались, тем теснее друг к другу вставали деревья, соединяя свои склонённые вершины в один неразделимый колючий свод. Среди деревьев волнами возникал подлесок — ежевика, черника и бледные, жадно тянущиеся к свету листья гуатр. С каждым шагом ветви сплетались друг с другом всё сильнее до тех пор, пока, наконец, лошади не остановились, отказываясь продолжать путь через колючую преграду.
Внезапно Хуанито резко повернул свою лошадь налево.
— Сюда, сеньоры. Я помню, здесь есть проход.
Он направил их по старой тропе, скрытой под опавшими иглами, но свободной от растительности и достаточно широкой, чтобы по ней могли проехать два всадника рядом. Через сотню ярдов они достигли прохода, а затем Джозеф и Томас внезапно остановились, изумлённо глядя прямо перед собой.
Их взорам предстала поляна почти круглой формы, гладкая, словно поверхность бассейна. Прямые, как колонны, тёмные деревья, обступившие её со всех сторон, настороженно жались друг к другу. В центре открытого пространства возвышалась огромная, размером с целый дом, таинственная скала. Казалось, в памяти не отыскать никаких аналогий её необычной форме и объёму. Мягкие кучки густого зелёного мха покрывали скалу, напоминавшую алтарь из расплавленной массы, которая, оплыв по краям, застыла. С одной стороны в скале виднелась небольшая чёрная впадина, обрамлённая пятипалыми листьями папоротника, откуда, тихо журча, вытекал ручей, пересекал поляну и исчезал в колючих зарослях, окружавших её со всех сторон. Возле ручья лежал, поджав под себя передние копыта, огромный чёрный бык; на лбу его безрогой головы кудрявились колечки тёмной шерсти. Когда три всадника въехали на поляну, бык, пристально глядя на покрытую зеленью скалу, жевал свою жвачку. Он повернул голову и налившимися кровью глазами посмотрел на людей. Затем втянул ноздрями воздух, встал на ноги, опустил голову и, повернувшись, нырнул в подлесок, оставив проход на поляну свободным. Люди успели увидеть лишь вскинутый хвост и огромную мошонку, колышущуюся между его ног, а сам бык исчез, и они слышали только треск в зарослях.