— У твоей жены на этот счет может быть свое мнение, — заметила леди Эдит.
Она хотела всего лишь отвлечь его от мрачных мыслей и, только когда уже произнесла эту фразу, поняла, что допустила бестактность. Губы герцога сжались, на скулах заходили желваки.
Только сейчас он по-настоящему пожалел, что согласился жениться на состоятельной девушке и, что еще хуже, на американке!
Так как леди Эдит отличалась особенной проницательностью во всем, что касалось мужчин, она была намеренно немногословна, когда речь заходила о Магнолии, и никогда не расхваливала ее красоту.
«Пусть сам увидит», — думала она, надеясь на то, что ее молчание заинтригует герцога.
Но шли недели, горы писем и телеграмм с указаниями, требованиями и информацией пересылались туда и обратно через Атлантику, и леди Эдит замечала, что герцог все больше и больше уходит в себя и растущую между ними стену непонимания становится все труднее и труднее пробить.
Объявления о его помолвке в газетах еще сильнее испортили положение. Она понимала, что герцог под предлогом занятости специально избегает встреч со всеми, кто хотел его видеть.
Леди Эдит знала, что ему тяжело, но иного выхода из той ситуации, в которую их поставил его отец, она не видела.
Герцог подал ей бокал шерри. Леди Эдит отпила немного и улыбнулась:
— Не хочу жаловаться, Сэлдон, но я совершенно измотана. Тебе очень повезло, что на моем месте был не ты.
— Извини, что не могу сказать «спасибо» более любезно, — произнес герцог с той легкой грубостью, которая, по мнению кузины, делала его особенно привлекательным.
— И еще мне очень жаль, что ты не увидишь мистера Вандевилта до свадьбы. Он очень обаятельный и образованный человек; я уверена, вы с ним поладите.
Говоря это, она думала, что присутствие мистера Вандевилта хоть немного сгладило бы впечатление, которое, несомненно, произведет миссис Вандевилт на будущего зятя.
Она, как показалось леди Эдит, прибыла в Саутгемптон в наихудшем расположении духа, и то, что на протяжении всего плавания ей приходилось страдать от морской болезни, естественно, не улучшило положения.
Первым делом миссис Вандевилт потребовала подать ей экстренный поезд, который отвез бы в Лондон мистера Вандевилта, ее саму, Магнолию, а также груды багажа и целую армию слуг.
Организовать экстренный поезд в столь короткий срок было практически невозможно, поэтому ей пришлось довольствоваться целым вагоном первого класса, но, по мнению леди Эдит, и он был переполнен.
Даже она, привыкшая к причудам американских миллионеров, была поражена, увидев, какое количество багажа взяли с собой три человека в девятидневное путешествие.