Подняв бледное лицо, она узнала его и безучастно сказала:
– Добрый день! Оксана ушла на обед с генеральным директором. Они угощают делегацию из Германии. Когда вернется, не знаю. Они ушли еще в двенадцать. Вас Оксана, кстати, не ждала.
Дан хмыкнул. Он ожидал более радушного приема. Но, похоже, его чары на эту церемонную особу не действовали. Что ж, это его вполне устраивало. Она ему была совершенно не интересна, в этом он перед Оксаной душой не кривил. Решив, что подождать сестру с полчасика всё же проще, чем ехать к ней снова через весь город, прошел в кабинет, сообщив на ходу неприветливой девице, что подождет.
Сев в Оксанино кресло, злорадно ухмыльнулся. Дарья наверняка ожидала, что он будет вертеться вокруг нее, он же плейбой, ему это по должности положено, а тут такой облом! С изрядным пренебрежением подумав, всё равно не выдержит, прибежит к нему под каким-нибудь предлогом, покрутился в кресле, обдумывая, что ей ответить. Не обидное, но такое, чтоб та сразу догадалась, что клеиться к нему бесполезно. Посидев минут двадцать, к своему удивлению понял, что Даша к нему заглядывать не станет, и заскучал. Решив, что просьба принести ему чашечку кофе будет не столь уж безобразна, открыл дверь и замер, оглядывая комнату.
Играла симфоническая музыка. Даниил признавал, что подобную музыку любят истинные меломаны, но к их числу себя не причислял. Подобный концерт мог вытерпеть только в том случае, если затем следовало достойное вознаграждение.
Даша вздрогнула, очнувшись, и резко повернулась к нему. С ее лица медленно уходило рассеянно-мечтательное выражение. С трудом сфокусировав взгляд, сбивчиво проговорила:
– Извините меня, пожалуйста, я заслушалась…
Она стала похожа на провинившегося ребенка, и Дан несколько растерялся. В чем криминал? Обед еще не кончился, да и в рабочее время слушать музыку вовсе не преступление. Главное, чтобы работе не мешала.
Сконфуженно поинтересовался:
– А что тут такого?
Она объяснила еще более непонятно:
– Да Генка жутко не любит, когда я музыку слушаю или читаю. Я увлекаюсь и ничего вокруг больше не воспринимаю.
Кто такой Генка, Дан не знал, но почему-то он ему здорово не понравился. Хотел уже спросить, кто это такой, но Даша, вспомнив, кто он и кто она, вскочила и начала лихорадочно метаться по комнате, убирая одну папку и тут же доставая ей на смену другую.
Между рывками боязливо приговаривала:
– Извините, но у меня работы много, извините!
Эта метаморфоза ему вовсе не понравилась. Свободная и открытая Даша была ближе и роднее, чем эта запуганная мышка. У него возникло острое желание схватить ее за руки, усадить рядом с собой и выяснить, в чем дело, но вошедшая сестра сердито нахмурила брови, застав его тет-а-тет с девушкой, к которой запретила приближаться, и строгим взглядом указала на свой кабинет.