Раздался скрип и приглушенные низкими сводами голоса. Позвякивали латы. Послышались гулкие шаги.
«Идут сюда. Что ж, следовало ожидать. Они не могли забыть меня надолго».
Шаги приближались и уже не казались столь зловещими. Забрезжил свет факелов, от которого после кромешной тьмы глаза заволокло рябью. Загремела связка ключей, и решетчатая дверь со скрипом отворилась. В темницу вошли четверо. Барон Глендауэр и три солдата с перекрещенными молниями на латах. Родовой знак Тандервойса. У двух латников были факелы. Держали они их в левых руках, а правыми сжимали рукояти длинных ножей. Умно: в тесной темнице мечом особо не помашешь.
– Скучал небось, возведенный? – ехидно ухмыльнулся Глендауэр.
Поразительно, как это раньше Вэйлорд не замечал, насколько узкое лицо у барона тайных дел.
– Полагаю, я оставлен в живых не для того, чтобы оттачивать на мне ваше остроумие, – угрюмо отозвался узник.
– Верно полагаешь, возведенный.
Похоже, Глендауэр решил расплатиться за все те годы, когда он не смел употреблять это словечко по отношению к Вэйлорду.
– Тогда говори, что тебе нужно, предатель.
– Для начала – чтобы ты был в выражениях более осторожен и взвешивал каждое слово. Надеюсь, понимаешь, что твоя жизнь несколько переменилась.
– Да, я заметил, что мои покои выглядят не как раньше. Говори, что хотел.
– Где грамота? Тайная грамота, которую ты, неуч, накорябал и заставил всех нас подписать? Клеймо с этими твоими волчьими рунами, которым ты пометил спину Симидару Фэтчу, мы нашли в кузнице. Но где бумага?
– И как только я скажу тебе, где грамота, то сразу получу нож в сердце? Тонкая задумка.
– Ты все дерзишь, – презрительно фыркнул Глендауэр. – Или просто дурак? Где бумага? Все равно расскажешь. Либо сам, либо под пытками. Желаешь сначала помучиться?
– Не желаю, барон. Но хотелось бы знать, что меня ждет после. Получишь ты бумагу. Что дальше? Дурак не дурак, а любому ясно, что живой я вам ни к чему.
– Точно, возведенный. Ты нам ни к чему. И ты умрешь.
Вэйлорд помрачнел. Хотя чего от них ждать. Они убили короля Хлодвига. Неужто пощадят возведенного в лорды простолюдина?
– В таком случае, может, мне стоит молчать и дальше, чтобы продлить себе жизнь?
– И страдать весь остаток жизни? Ты и правда дурак. Если не будешь противиться, то умрешь легко. Более того, выберешь себе смерть сам. Хочешь – меч, хочешь – петля. Можем и на яд расщедриться. А перед смертью пир тебе устроим, блудницами усладим. Если ты все нам честно расскажешь.
– И как мне узнать, что ты не лжешь, барон?
Глендауэр склонился над Вэйлордом.