Майя Борисовна встала, прошлась по комнате.
— Что тебе сказать, Леша? По-человечески я могу понять кадровика. Значит, были случаи, когда люди, которых принимали с открытой душой, срывались, вновь пускались во все тяжкие.
— И вы! И вы тоже! — Пеньков вскочил со стула, закричал, захлебываясь словами. — Я же завязал, можете понять? Напрочь, навсегда!
— Тихо, без истерики! — приказала Соколова. — Сядь на место, не маячь перед глазами.
Пеньков послушно сел. Следователь сняла телефонную трубку, набрала номер.
— Петр Иванович, здравствуйте! Соколова из прокуратуры… Ну, насчет «очень приятно» позвольте вам не поверить, разговор у нас будет крутой. Опять на вас жалобы — не берете людей, отбывших наказание… Да, знаю… Да, и этот факт мне известен… Но нельзя же всех мерить одним аршином. Петр Иванович, Пеньков такой же гражданин, как мы с вами, с теми же правами… А вы рискните!.. А вы еще раз!.. Короче — Пенькова вы на работу примете, иначе разговор будет продолжен в других инстанциях. А теперь дайте мне телефон секретаря комсомольской организации. Хорошо, я подожду…
В кабинет, постучавшись, вошел Лихарев. Майя Борисовна прикрыла трубку рукой.
— Здравствуй, Юра! Есть новости? Майор покосился на парня.
— Надо посоветоваться.
Соколова прислушалась — кадровик все еще искал телефон.
— Видишь, Юра, я сейчас занята, зайди минут через сорок… Или нет, иди прямо ко мне домой, я скоро буду. Там Феликс, он откроет.
Лихарев вышел, следователь снова приложила ухо к трубке.
— Как вы сказали фамилия секретаря?.. Ветлугин… Неосвобожденный, работает токарем. Ясно. Итак, Петр Иванович, завтра с утра Пеньков будет у вас… Ну-ну, побольше оптимизма! И веры в людей… Ошибаетесь! Профессиональная черта следователя — именно доверие. До свиданья!
Майя Борисовна положила трубку, перевела взгляд на Пенькова. Тот во время телефонного разговора отсел подальше и теперь, волнуясь, нещадно мял в руках кепку.
— Подсаживайся поближе, Леша. Разговор у нас будет долгий. И откровенный.
Курсант Николай Белухин сидел в отведенной ему комнате и терпеливо листал регистрационные журналы. Молодая женщина с быстрыми бедовыми глазами подносила все новые и новые пачки. На столе места уже не было.
— А эти куда складывать?
Белухин, просматривавший очередной журнал, ответил, не поднимая головы:
— Валите их на пол, Глашенька!
У притолоки маялся, переминаясь с ноги на ногу, здоровенный парнище.
— Глаш, ну скоро ты? — канючил он. — Дома ужин стынет, Вовка орет — не уймешь. Третий раз одну и ту же сказку ему рассказываю. Сколько же можно?