Помоги ей Господь. Оцепенение мало-помалу сменялось леденящим страхом.
Она быстро взглянула на своего нанимателя, который смотрел то на нее, то на брата. Что бы ни увидел лорд Джеффри в ее лице — чувство вины или по крайней мере удивление и страх, — это послужило ему побуждением к действию. Встав между ними, он предостерегающе коснулся плеча брата.
— Томас, — заговорил он тихо, но твердо. — Достаточно.
Томас Джеллико, не обратив никакого внимания на слова брата, легко стряхнул его руку, чуть поведя сухим плечом. Снова потянулся к ней, хотя она и отпрянула, наступая на нее шаг за шагом, пока чуть не упала, зацепившись за подол юбки.
Она спрятала руки за спину, чтобы он ее не схватил.
— Сэр, прошу вас!
— Томас, ради бога, — прошипел лорд Джеффри. — Что на тебя нашло? Будь любезен, оставь мою гувернантку в покое. Твоя семья ждет. И все смотрят, Христа ради!
Томас Джеллико — это имя отзывалось в ее голове как эхо среди холмов — наконец отвел свои неумолимые зеленые глаза, и его власть над ней закончилась. Как будто щелкнули, размыкаясь, оковы, отпуская ее на свободу.
Опустив голову, Катриона немедленно заторопилась прочь. Чуть ли не бегом пересекла лужайку, инстинктивно выбрав себе целью прогалину в тисовых зарослях ближайшей живой изгороди.
Что подумают о ней лорд и леди Джеффри? Даже при том, что ее наниматели, казалось, шокированы поведением своего родственника не меньше ее, достопочтенный Томас Джеллико как-никак приходится лорду Джеффри братом, а узы крови превыше любой, даже самой сильной благодарности. Лорд и леди Джеффри никогда не пойдут против брата ради гувернантки, пусть даже они успели ее полюбить. И Катриона понимала, что не сможет смотреть в прекрасное лицо леди Кассандры Джеффри, когда хозяйка узнает все то, что достопочтенный Томас Джеллико ей непременно сообщит, — что Катриона Роуэн разыскивается за убийство.
Во рту возник отчетливый металлический привкус — страх, вот что это было. Все пойдет, как уже бывало: влиятельные люди будут свидетельствовать против нее — и она не в силах это предотвратить.
Впрочем, нет. Она примет меры. Она сбежит.
Она уедет, как только бросит в сумку пожитки и скопленные деньги, а затем пойдет прямо через поля, как сделала раньше в Индии, а до этого — в Шотландии. Она не станет дожидаться, пока неумолимые жернова закона сотрут ее в труху. Она убежит прежде, чем успеет во всеуслышание распространиться его обвинение, подобное смертельному яду.
Катриона бесцеремонно сгребла юбки в охапку, чтобы бегом преодолеть короткий пролет каменных ступенек, ведущих прочь с лужайки, про себя кляня злосчастный выверт судьбы, который снова привел в ее жизнь человека, которого раньше звали Танвир Сингх. Из всех мест в мире, где она могла бы спрятаться, затеряться среди людей, она каким-то образом, сама того не ведая и не желая, выбрала дом его брата.