Джейми хотелось перелезть через забор, но шум из ближайшей цыганской хижины заставил его отказаться от этого намерения. Там что-то с грохотом рухнуло, затем послышались сердитые голоса на испанском. Один мужской, другой женский. Джейми побежал к шатру уродов и обнаружил прореху в холсте. Он остановился, когда перебранка цыган приобрела взрывной характер. Женщина что-то пронзительно крикнула, затем наступила зловещая тишина. Из задней двери хижины вышел тучный мужчина лет пятидесяти, большой живот вываливался из его штанов. Он нес через плечо обмякшее тело женщины среднего возраста, на ее затылке зияла рана, из которой стекала кровь. Цыган сбросил тело женщины на землю у забора. Джейми вздрогнул и нырнул внутрь паноптикум-шоу.
— Идем дальше, — прошептал Джейми, стараясь успокоиться. Он досчитал до десяти и взял себя в руки. «Здесь случаются вещи хуже, чем это, — вспомнил он слова Уинстона. — Худшее произойдет с тобой. Делай свое дело».
В паноптикуме было, как обычно, темно. Светили желтым светом лишь лампы витрин-инкубаторов. Сейчас инкубаторы были пусты, и сам свет казался непристойным — это был тот свет, который можно было бы обнаружить в подвале серийного убийцы. Он освещал стол для операций, звуконепроницаемые стены, пятна крови и резко очерченные предметы.
Здесь сохранялся лишь один экспонат, Наггет, отсеченная голова. Наггет был погружен до подбородка в воду, его глаза были закрыты. Алюминиевая лестница лежала плашмя на земле у стены. Джейми поднял и установил ее напротив опорной балки, затем сбросил клоунские туфли. Ступеньки глубоко врезались в подошвы его ступней. Он поднимался до тех пор, пока не пригнул голову у крыши. Обернул стяг вокруг балки и почувствовал внезапно слабость в ногах, когда попытался вообразить, что не упадет.
Когда он приладил стяг к балке и собрался спускаться, внизу раздался щелчок и погас свет. Джейми пришлось поддерживать равновесие в темноте, он дико озирался, сердце стучало. Кто-то выходил через переднюю дверь паноптикума. Кто это был, Уинстон? Что это был за шум? Кинокамеры? Он мысленно обругал Уинстона за то, что тот не предупредил его относительно этой части плана. Да, теперь он был скомпрометирован. Боже, он-то надеялся, что можно доверять старику.
Джейми спустился по лестнице, посмотрел вверх и с раздражением обнаружил, что стяг был повешен вверх тормашками. Он побежал к входной двери, остановившись по пути для того, чтобы убедиться, что отсеченная голова все еще спит. Прощупал холст в поисках записки, которую должен был обнаружить… Вот она. Он оторвал ее от стенки и побежал к одному из инкубаторов, чтобы прочесть ее под желтым светом лампы.