— Где этот чертов клоун? — Он имел в виду новичка.
— У, черт, я не уверен, — сказал Дули, старательно обтиравший носовым платком рот Гоши. Тот удовлетворенно моргал, вытянув руки по швам. — Кажется, я видел его, м-м-м, у Шелис. Я видел, Гонко, мне кажется. И который, кажется, кажется… — Дули нахмурился. — Помнишь, Гонко, когда ты спросил меня, где он? Помнишь? Ты только что его заметил. Ты только…
— Ша!
— Прости, Гонко, я только…
Гонко взглянул на часы в третий раз и с неудовольствием цыкнул сквозь зубы. Он потратил целое состояние на взятки с целью позаимствовать хрустальный шар для наблюдения за этой пробой — он не состоял в перечне получателей рождественских поздравительных открыток от предсказательницы.
Дупи неожиданно повернулся к нему лицом:
— Мне не нравится помощник, Гонко, не нравится.
Дупи говорил правду. Помощник вызывал недоверие и внушал предчувствие какого-то саботажа со своей стороны.
В этот момент помощник появился в проходе в палатку. Он осторожно проследовал внутрь с опущенными плечами и с хрустальным шаром в руках. Гонко с неудовольствием смотрел на его медленную походку. Казалось, каждое движение помощника говорило: «Жду, пока вы не повернетесь спиной».
Гонко взглянул ему прямо в глаза. Более искусный циркач не стал бы встречать его взгляд. Но помощник посмотрел в ответ довольно нагло. Гонко резко поднялся, чтобы заставить его вздрогнуть. Это сработало. С чрезвычайной осторожностью он принял из рук помощника хрустальный шар, поднял его на уровень глаз, положил на стол и сказал:
— Убирайся.
Помощник медленно вышел. Он намеренно задержался у входа, чтобы главный клоун повторил свое приказание. Это тоже было неразумно. Гонко стоял и рылся в кармане, потому что неожиданно решил прикончить медлительного клоуна там, где тот остановился. Но в этот момент помощник отошел дальше.
Наблюдая за ним, Гонко пробовал пальцем лезвие ножа, который вынул на мгновение из кармана, затем сплюнул и сунул его обратно. Гоши издал гудящий звук. Гонко показалось, что он выразил легкое неодобрение, но истинное значение было понятно только самому Гоши.
Огонек свечи отражался на поверхности хрустального шара, как желтый глаз. Главный клоун прикоснулся ладонью к прохладному стеклу и пробормотал:
— Джейми.
Стеклянный шар затуманился, будто кто-то изнутри выдувал на его гладкую поверхность дым. Часы Гонко показывали, что у Джейми осталось пятнадцать минут.
«Я дам ему небольшую поблажку», — подумал Гонко, следя за молодым человеком. За стремлением Джейми вести рациональную жизнь, в которой все предельно ясно и упорядоченно, скрывался источник эксцентричного поведения, грозивший прорваться наружу. Видимо, Джейми инстинктивно старался удержать этот источник в заглушенном состоянии. И чем больше он стремился сдерживаться, тем внушительнее становились результаты борьбы. Парень либо временно ломался, либо постоянно прогибался. Никто не прогибается больше, чем тот, в ком полностью отсутствует гибкость.