Сознание Трэрга вспыхнуло лютой ненавистью к врагу и ринулось к каждому к’Зирду, измельчаясь в крохотную пыль, стремясь хотя бы засыпать змееязыким воинам их узкие глаза, и… И тут он увидел Воздух. Оказалось, что если ты сам стал ничтожно крохотен, то Воздух вокруг станет огромен и сложен, ибо состоял он из множества слепившихся друг с другом частиц. Частицы сии были различны по своей природе, и каждая исполняла внутри Воздуха собственный удел. Одни давали огню гореть, другие не позволяли сгорать самому Воздуху, третьи делали его удобным для дыхания, четвертые служили источником жизни, пришедшим с Начала Времен, и одновременно заставляли одних Детей Богов вечно гнить, других – вечно скрываться за магическими барьерами. Были и другие частицы, но Трэрг уже не думал о них. Если отделить от Воздуха то, что мешает ему пылать, то ничто не остановит его горение. Безграничная ярость пылающего Воздуха станет воистину неистовой.
Сущность Черного Рыцаря рванулась в самую гущу к’Зирдских туменов, и крохотные пылинки его сознания в едином, исполненном гнева порыве выдрали из Воздуха то, что мешало ему пылать. В тот же миг Трэрг повелел магическим потокам поджечь измененный Воздух, и мир вокруг него исчез в гигантской вспышке ослепительного пламени. Целый океан Воздуха словно превратился в чрево вулкана и мгновенно выгорел, испепеляя миллионами змеиных языков всё, чего касался до своей вспышки: кожу, глаза, волосы, легкие и даже кровь. В один невероятно краткий миг всё это пространство лишилось воздуха и оказалось в абсолютной пустоте. И мировой океан атмосферы Парна рухнул, заполняя эту пустоту всей своей безграничностью. Невообразимо тяжёлые массы воздуха невиданным молотом ударили в утопающую в пустоте поверхность земли, и сама Смерть восхитилась Черным Рыцарем, признавая достойным его умение умерщвлять. Разъяренная ударная волна опрокинула всех вокруг, и сознание Черного Рыцаря устремилось вдоль рубящегося фронта, сжигая Воздух по всей протяженности бесконечной сечи. Земля подпрыгивала от разрывов невиданной мощи, подобные солнцу вспышки сменялись тяжким ударом миллионов ронтобран воздушных масс, и рвущий в кровь уши оглушительный грохот Неистовства был слышен и в Авлии, и в Ругодаре, и в жарком лоне Ратхаш.
Трэрг вознесся ещё выше и воззрился на землю. Битвы более не было. Солдаты неприятеля, коим посчастливилось оказаться далеко от эпицентра Неистовства, отползали назад, тряся гудящими от жуткой боли головами. Могучие Орки с трудом поднимались на ноги и, опираясь на хрардары, словно на клюки, спешно ковыляли к лучницам, многие из которых лишились сознания. По пути одни клыкастые исполины ухитрялись добивать шевелящихся под ногами песочников, другие осторожно поглаживали скакунов, распластавшихся по земле и в ужасе закрывших глаза лапами. Надо было возвращаться, и Трэрг понял, что не чувствует своего тела. Его сознание устремилось туда, где оно стояло в последний миг, и внезапно реальность померкла пред взором шамана.