– Мы ходили за волшебной водой к Безмятежному Ручью, – едва слышно произнесла Лнирна. Победительница сидела у изголовья Мрарды и держала её за руку. Одежды Победительницы несли на себе следы крови, сама она была спокойна и неподвижна. Лишь крохотные капельки слез, скатывающиеся по её щекам, не поддавались её воле. – Собирались устроить пир к вашему возвращению… До ворот в Главный Стан оставалось половина быстрого перебега, когда с неба рухнул Камнепад… Она толкнула меня наземь и упала сверху, закрыв собою. Три горсти железного крошева пробили её тело…
Трэрг приблизился к матери и коснулся её руки. Несколько минут он стоял не шевелясь и молча смотрел на Мрарду, вспоминая согретое ласковой материнской заботой детство. Его отец, Трорг Дробящий Кулак, могучий боец и мудрый вождь, всегда служил ему примером. Он умер более чем достойно, пав в славной битве, навсегда войдя в Песни и покрыв себя неувядаемой славой, как подобает доблестному и благородному воину. Но матери не должны погибать в сражениях…
– Собирай войско, Гронг Неотразимый Удар, – негромкий голос Трэрга в полнейшей тишине прозвучал гулко и жестко, будто безжалостный приговор незримому врагу. – Бери только добровольцев, брат, ибо мы отправляемся в Некрос. Пришла пора Некромантам заплатить за всё.
Огромный погребальный костер пылал, взметая в ночное небо языки могучего пламени, и мириады золотых искр устремлялись к мерцающим звездам, унося в Звёздный Стан Рыгдарда Кровавого души погибших Орков. Крохотные искорки детских сущностей вздымались к безграничному небесному куполу бок о бок с яркими огоньками сущностей матерей, оберегающих малышей даже сейчас, по дороге в вечность. На церемонию прощания собрался весь клан Дробящего Кулака, и великое множество Орков застыло посреди Равнины Пращуров. Сотни тысяч глаз молча взирали на исполинский костёр, молча произнося уходящим родичам слова последнего напутствия. Этой ночью погребальный костёр пылает не только в землях клана Дробящего Кулака. И не только потерявшие родичей кланы стоят сейчас в скорбной тишине, провожая взметающиеся к звёздам россыпи искр. Все кланы-побратимы, друзья и соседи съехались на Равнины Пращуров, дабы поддержать братьев по оружию, понесших ужасную утрату, биением своих сердец и пылающей жаждой отмщения. Ибо нет для Детей Ругодара большего горя, чем гибель детей. Рождение каждого младенца суть праздник для клана, и смерть десятков малышей причиняет невыносимые страдания каждому Орку. На множество лиц улыбки вернутся теперь очень нескоро…
Трэрг стоял пред погребальным костром в окружении младших братьев и сестер и держал за руки самых маленьких. Рядом исполинской глыбой возвышался Гронг Неотразимый Удар, подле которого замерла Лнирна, и тысячи родичей окружали их. И могучий шаман чувствовал, как бешено клокочущая ярость переполняет сердца каждого из них. Собрание Совета Кланов завершилось два часа назад. В войско, отправляющееся биться с Некромантами, пожелали вступить полтора миллиона Орков. Все воины, как один, и сотни тысяч жён, уже исполнивших долг перед кланами. Отобрать из них небольшой отряд оказалось заботой, близкой к невыполнимой. В итоге Совет принял решение, что в бой пойдут только те мужи, кто потерял в огне Некроса детей и жён, но и таких воинов было очень много. Почти двадцать тысяч бойцов собрались у Главного Стана клана Дробящего Кулака, молча выстроились в две лавины и замерли. Никто не говорил, никто не задавал вопросов, никто не желал ничего, кроме возможности выплеснуть на некромосов клокочущую внутри удушливую ненависть. Каждый из них остался один, и каждый из них смотрел сейчас в глаза вождям. И вожди не смогли сделать выбор, ибо кто может рассудить, чья боль сейчас сильнее?