— За погибших необходимо жертву принести, — без особой учтивости с длинными разговорами сказал Блор.
— Кто?
Он старательно перечислил, включив в общее число и Зевтица. Не его дело судить. Алчность сгубила, а человек сам по себе не был плох. Без него в пути много тяжелее было бы. Пусть с богами объясняется за случившееся. А он понимает происшедшее. Не принимает, но понимает. Иногда тебя толкает на преступление, и не хватает силы воли остановиться. Сам воровал с голодухи, а это поперек любых законов. И божеских, и человеческих. Может, кто после его, Блора, гибели наплюет на прошлые грехи и воздаст за добрые дела.
— Маловато за них голубя али петуха, — солидно возразил жрец.
— Не родичи мне, да и небогат, — отрезал Блор. — В меру возможности.
Ягненок вполне соответствует средствам и гораздо правильнее. Ведь придется Воину и Смерти, а также Властителю загробного мира. Это еще как минимум.
— Это совсем не дорого.
— Сколько?
— «Бык».
Он подразумевал половину империала, или тридцать «орлов».
— Что? — взвился Блор. — В центральных провинциях он столько не стоит! Корова всего в один империал обходится! Три «орла» — и не говори, что я не щедр!
— Да где ж это видано дешевле молодого ягненка найти! — возопил жрец, вздымая руки к небу.
— Сейчас кликну первого попавшегося прохожего, и он с удовольствием продаст дешевле.
— И он безусловно окажется специально отобранным, во всех отношениях безупречным и правильной окраски, — язвительно произнес мужичонка.
— А у тебя в загоне все на подбор.
— Я свое дело знаю.
— В смысле пиво пить? А то ведь вижу, — он ткнул рукой и обвиняющим тоном произнес, — капли крови на земле. Не дождался, пока кровь выйдет, а и потом не разровнял площадку, а туда же.
Жрец посмотрел определенно с возросшей долей уважения. Откуда ему знать, где Блор набрался таких подробностей.
— А кроме того, мне еще и свечи понадобятся, — развивая успех, добавил парень.
— Сколько?
— Пять.
— Сало, китовый жир или воск?
— Смотря что запросишь!
Жрец кинулся в атаку с новыми силами. Он, даже забывшись, принялся объясняться не на испорченной версии имперского, а на местном диалекте, сдабривая наиболее красочные места выражениями такого рода, которые мамы детям обычно запрещают повторять. В результате стоимость обряда упала до десятки.
Из Дома Молений вышла Скай с задумчивым лицом. Обнаружив происходящее, направилась прямиком к жрецу и вложила что-то ему в руку.
— Не надо больше спорить, — сказала она приказным тоном.
Тот поклонился без особого почтения, но заглядывать в руку не стал. Прямо так и сунул под балахон в карман. Затем отправился в дальний конец двора. Там, как и в любом Храме, стоял загон для животных.