— По-моему, гораздо проще обратиться к присутствующему здесь и в высшей степени компетентному Верховному Жрецу, — сказала Жаклин, — да будет Храм наш стоять вечно, а вместе с ним и город наш.
Клодина одобрительно кивнула. Сказано в лучших традициях. Именно так и выражаются правильно воспитанные леди. Уроки не пропали даром.
— Зачем же так сложно? — изумился Верховный. — Конечно, я с большим удовольствием окажу маленькую услугу столь прелестной хозяйке. Даже денег не возьму. Просто отдайте мне его после.
Эконом, услышав голос из дальнего угла, выкрутил шею, пытаясь рассмотреть оратора. Повернуться нормально ему не позволяли стоящие рядом охранники. Он явно Верховного раньше в комнате не видел и сейчас откровенно испугался. По штанам расплылось темное пятно.
Ходили упорные слухи про опыты, которые Верховный Жрец ставил на живых людях. Не менее уверенно рассказывали, что свои яды он продавал, продемонстрировав покупателю действие на рабах или преступниках. Смерть якобы в результате применения снадобья оказывалась крайне мучительной. А хуже всего — что применял при этом еще и заклинания, лишая посмертия в любой форме.
— Я скажу, — взвизгнул бывший управляющий с откровенным ужасом, — я все скажу!
— Кто приказал, дал яд и сколько заплатил? — быстро спросила Жаклин.
— Лорд Витри!
«Даже сейчас он называет дядю лордом», — холодно подумала Джеки.
— Но я бы никогда! Никогда!
«И кто в такое поверит после случившегося?»
— Я услышал про горевестника! Эти, — он показал за спину на воинов, — говорили про нотариуса и вообще о смерти лорда.
«Он не виновен — его подтолкнули. Совсем совесть отсутствует».
— Лорд Витри приказал следить и сообщать, если что-то изменится.
«А я считала всех присутствующих в доме своими людьми. Не мешает внимательно разобраться со слугами. Поручить Клодине проверить, кто вдруг разбогател».
— Это он, он во всем виноват, — страстно кричал эконом и опять разразился рыданиями, перемежаемыми просьбами о добросердечности и милости. — Он дал сосуд и приказал устранить госпожу.
Слушать все это стало вконец противно. В правила этикета для каждого фема прочно входило уважать старших, ничем не запятнать честь семьи, не вести себя вызывающе, быть дисциплинированным, вежливым и аккуратным.
Ну понятно, не каждый может позволить себе иметь безупречные манеры или одеваться со вкусом, но представить себе, скажем, Антона или этого… Блора, да даже Ники ползающим на коленях и вымаливающим жизнь… Нет, такого она вообразить не могла. Немыслимо. Умирать надо с достоинством. И женщине-фему не меньше мужчины.