Она видела и смеющегося царя, не только на троне, сурового и судящего – она видела, как в покои вбегала румяная русоволосая девушка, почти девочка, и бросалась к нему, протягивая руки, и садилась к нему на колени. К ним обоим, слившимся в объятьи, подходила собака – большой белый, с черными пятнами, пес с загнутым кверху крючком тонким хвостом; собака была драгоценной заморской породы, и царь ее очень любил: она видела, как дрожит от любви его рука, когда царь гладил пса по гладкой умной голове. Собака глядела умным темным глазом на то, как целуются двое людей. Когда они делали это уже слишком долго, пес взлаивал, и они, отпрянув друг от друга, весело хохотали.
Жизель видела во сне все это каждую ночь. Ей было удивительно – зачем, почему она видит такие сны.
Однажды Жизель увидела во сне, как в покои царя ввели живого льва, еще молоденького львенка, подростка. Девушка, что целовалась с царем, сидела у его ног на леопардовой шкуре. Увидев льва, она вскочила, подошла к зверю радостно, запустила пальцы в его шкуру на загривке. «Царь! – сказала она, и Жизель так ясно и близко услышала голос, будто это она сама говорила. – Я так люблю льва моего! Прикажи, чтобы мастер изваял меня, как мы с ним играем и возимся, как я катаюсь верхом на нем!.. Прикажи изваять наши фигуры на рукояти меча, и это будет мой меч, я буду с ним ходить с тобой в сраженья!..» Царь нежно улыбнулся. «Ты не воин, ты женщина, тебе незачем ходить со мной в сраженья. Я прикажу выковать меч и сделать на его рукояти фигуру твою и льва, но это будет мой меч. И я буду сражаться им во имя тебя. Во имя тебя, свет мой, я поражу всех моих врагов». Молодой лев подошел к царю, потерся головой ему о колени, как большая кошка. Лег у его ног. Девушка легла рядом со львом, обняла его, как обнимают человека, положила голову ему на золотисто-коричневый бок.
У царя был пес, у светловолосой девушки был лев. Почему Жизели казалось, что это она сама говорит, когда девушка, видимая ею, говорила во сне?.. Куда уходят люди, если они навек уходят с лица земли?.. Может быть, они приходят к другим людям в их снах. И живые начинают говорить голосами ушедших. Быть может, это единственная цепь, еще не порванная нить, связывающая погибшие времена.
А время умирает?.. Умирает, так же, как человек, Жизель?..
После таких снов она вставала с постели поздно. Карлик не смел будить ее. Он приходил к ней, когда она уже сидела в постели с остановившимися глазами, невидяще застывшими. С тех пор, как она ослепла, у нее все время были замерзшие глаза. Карлику хотелось согреть ей веки ладонями, покрыть глаза горячими поцелуями; зажечь у нее, прямо перед глазами, свет – свечу, лампаду, – чтобы живой огонь отражался в замерзших радужках, согревал ей изнутри вымерзшую, больную душу.