«Хм, – снова запротестовал кто-то внутри, – можно подумать, в Москве дешевле».
Подойдя к одному из подобий земных банкоматов, я проверила баланс на своих карточках. Странно, что их еще не заблокировали. Сумма общего остатка не впечатляла. Курс был явно не в пользу ни российского рубля, ни даже общеевропейской валюты (платиновая карта у меня была для евро). Даже на месяц приличной жизни не хватит.
Можно все-таки попытаться продать гостиницу. Но где тогда жить самой? Да и наверняка охотник на покупку дома с привидением отыщется не так быстро. У меня были самые мрачные предчувствия. Понятно, почему отель пришел в запустение. С такой «хозяйкой» под крышей мало кто уживется.
Значит, нужно искать дополнительный заработок, чтобы хватило и на жизнь, и на ремонт отеля. Приведенную в порядок недвижимость будет легче реализовать.
Неплохо бы, кстати, попробовать себя в гостиничном бизнесе. А что, это идея! Многие представители московского бомонда совмещают творческую деятельность с коммерцией. Чаще всего, правда, открывают рестораны. Некоторым везет, и на предпринимательском поприще они достигают куда больших успехов, чем в актерстве, живописи или пении. Чем я хуже, спрашивается?! Сметкой и деловой хваткой меня природа не обделила. К тому же обострившиеся чародейские способности применить можно. Но как подобрать надежных людей? А их потребуется немало: повара, официанты, горничные, швейцар – всех и не перечислишь.
А клиентов чем заманивать? Репутацию заведения можно испортить в один миг, а снова завоевать доверие – на это могут уйти годы и годы.
Стоп!
Мысль, родившаяся в моей голове, показалась интересной, и я решила навестить редакцию какой-нибудь из городских газет, чтобы поместить парочку объявлений.
Редакция «Ахтиарских ведомостей», одной из двух главных газет города, отличалась той особой респектабельностью, которая бывает свойственна лишь солидным фирмам, существующим и процветающим не один десяток лет.
Прежде всего, располагалась она не на каком-нибудь одиннадцатом этаже десятиэтажного здания, а занимала отдельный двухэтажный особняк, построенный лет этак с сорок-пятьдесят назад. У входа висела массивная бронзовая вывеска, на которой были выгравированы буквы с вычурными завитушками, образующие название почтенного печатного органа.
Двустворчатые дубовые двери с металлическими ручками в виде грифонов охранял осанистый швейцар в ливрее и при булаве. Он смерил посетительницу тяжелым, буравящим взглядом профессионала, определяя, насколько серьезной может быть эта клиентка, да и годится ли она вообще в клиентки. Видимо, удовлетворенный осмотром, чуть поклонился (без подобострастия, но уважительно) и распахнул передо мною двери.