На этот раз судьба распорядилась так, что их места в лайнере оказались рядом. Деваться было некуда — предстояло двухчасовое общение. «Если, конечно, — подумала Роксана, пристегивая ремень безопасности при взлете, — я не прикинусь спящей. Но с какой это стати из-за этого нахала плейбоя я буду сама перед собой разыгрывать спектакли?»
Она с вызовом повернула голову налево, посмотрела в насмешливые глаза Вячеслава и сказала:
— Ну что, Славян, вот и ты в сборную попал?
Юноша улыбнулся:
— Не все же тебе одной в чемпионках ходить!
— А-а, так ты на медали рассчитываешь, прыткий ты наш?
Вячеслав продолжал улыбаться:
— Почему бы и нет? Смелость, как говорится, города берет!
Роксану бесил его самоуверенный насмешливый тон, ей захотелось, как тогда, шлепнуть его по холеной розовой щечке. Но на этот раз было абсолютно не за что, и она вполне осознавала это.
— Значит, господин Крутов рассчитывает на поражение лучших бойцов Европы?
— Да, рассчитываю. Чем мы хуже?
Тут Роксану осенило, как прищучить этого нахала. Она щелкнула языком и заявила:
— Спорим на ящик шампанского, что ты не поднимешься выше третьего места?
Вячеслав удивленно уставился на девушку:
— Во-он как! Спорим! Минимум — это «серебро».
Они ударили по рукам. Некоторое время помолчали, обдумывая каждый свое. Стюардесса разносила напитки. Роксана взяла себе легкий коктейль и стала не торопясь потягивать его через трубочку.
— А ты не замужем? — вдруг прервал молчание Вячеслав.
Роксана с интересом глянула на молодого человека, непроизвольно отметив, какие у него красивые и длинные ресницы.
— Пока нет. Что это тебя так интересует?
— Странно просто. Такая красивая, умная, знаменитая — наверняка от хахалей отбоя нет.
Девушка скривилась, как от зубной боли:
— Что за словечко мерзкое такое: «хахаль»… Да, у меня много поклонников, но я человек разборчивый и достаточно строгих правил.
Самолет тряхнуло, очевидно, из-за воздушной ямы. Вячеслав слегка подпрыгнул в кресле и рассмеялся:
— Значит, мадемуазель, я в ваши строгие рамки никак не вписываюсь, пошляк и парвеню!
Роксана решила перенять его ернический тон:
— Да, сударь, увы! Таких, как вы, я трижды бы еще подумала, прежде чем обрядить в ливрею и поставить на запятки моей кареты!
— Ого! Неужто я так низко пал в ваших глазах, маркиза ангелов?
— Ниже некуда. У вас отвратительные манеры, и вы не умеете обращаться с благородными дамами.
Молодой человек гордо выпрямился и брезгливым тоном заметил:
— Отнюдь. Все, кто проходил через мои руки и постель, оставались обо мне самого наилучшего мнения!
Роксану покоробило: