Уже в Агентстве он пытался отмести от себя проблему, но это его не успокоило. В конце концов, жертва раздражительно всепроникающей тревоги, которая сделала концентрацию решительно невозможной, он оставил свой стол и прошел к телефону в холле (много лет назад письменное порицание Хендерсона заставило его навсегда быть щепетильным в вопросе пользования телефоном Агентства для личных дел), бросил в него монету и позвонил своему партнеру по гольфу, по имени Бьянки.
За ленчем они встретились в тихом ресторане на Мейден-Лейн. Бьянки был молодым человеком, недавно из юридической школы, его все еще впечатлял невероятный блеск общества. Приглашение приведет его в трепет, думал Перкинс, он итальянец во втором поколении и, похоже, когда-то положил глаз на одну из этих.
— Проблема в том, — вслух сказал он, — что я не уверен, почему они пригласили именно меня. Я едва их знаю. В то же время, я не хотел бы делать чего-нибудь, что могло бы толковаться, э-э, как, э-э…
— Неповиновение? — предложил Бьянки.
— Наверное. Или назовем это ненужной дерзостью. Нельзя игнорировать их влияние.
— Ну, давайте, вначале я взгляну на него, — сказал Бьянки, докончив свой вермут. — Оно у вас с собой?
— Конечно.
— Ну, давайте, посмотрим.
Бедный Бьянки! Было очевидно, что он умер бы, чтобы получить собственное приглашение. И было так же очевидно из его нечеткого, неразвитого английского и прыщей на лице, что он никогда его не получит.
Перкинс достал конверт из папки и вытащил твердую карточку с серебряными краями, положив ее на стол текстом вверх.
— Гравированная, — показал он.
— У них всегда так, — сказал Бьянки, надевая роговые очки для чтения, — но это еще не доказательство. У них не бывает настоящей вещи без водяного знака. — Он поднес конверт к настольной лампе, надеясь, как его понял Перкинс, что вся затея окажется розыгрышем.
— Знак есть, — признал он, — боже мой, есть! — И Перкинс отметил нотку невольного уважения в его голосе, когда он показал на двух стоящих на задних лапах геральдических львов и расчерченный на аккуратные четвертинки геральдический щит. — Настоящий Маккой, никакой ошибки.
— Но что мне теперь делать? — спросил Перкинс с нотой раздражения.
— Вначале посмотрим подробности.
Бьянки изучил выгравированную надпись:
Просим
Почтить Своим Присутствием Охоту
Шестнадцатого Августа Сего Года.
(О.О.) Соответствующий наряд об.
— «О.О.» — это ответ ожидается.
— А «об.»?
— «Об.», — объяснил Бьянки, — это от слова «обязателен».
— Понятно.
— Ну и?
— Проблема в том, — сказал Перкинс слишком громким голосом, — что и меня нет желания идти.