— Это не маскарадный костюм, — сказал я, вспоминая молодого человека, который смотрел на меня спокойным взглядом чистейшей ненависти, стоя между двух военных полисменов в комнате, заполненной синеватым туманцем от сжигаемых им блокнотов с одноразовыми кодами, пока солдаты вели бой с его помощниками. Я сказал ему сейчас:
— У вас имелся определенный незначительный талант в делах умерших. Когда мы встретились впервые, вы верили, что это разновидность магии, а я считал, что вы до глупости обманываетесь. Если вы еще продолжаете в это верить, то, боюсь, мое мнение не изменилось.
— Видите, как он говорит, — сказала Миранда, обращаясь к Калиостро. Бедная девушка все еще пыталась завоевать его расположение. — Он думает, что важнее всех. Вот почему я помогаю вам.
— Этот человек во второй мировой войне был агентом врага, — сказал я ей. — Нацистским шпионом. Он связывал духов с важными зданиями. Духи действовали как маяки для других таких же мерзавцев, что летели на бомберах.
— Звучит очень круто, — сказала Миранда.
— Это и было очень круто, — сказал Калиостро. Он был искусным и безжалостным водителем, двигаясь впритык к машине впереди «ягуара», обойдя ее с внутренней стороны на большом кольце и нацеливая свою машину на Олд-стрит. — К несчастью, лесть не покрывает ущерба, который ты мне нанесла.
— Тогда он называл себя графом Ремхельдом, — сказал я. — Это не более его настоящее имя, чем Калиостро.
— Имена — материя могущественная, мистер Карлайл, — сказал Калиостро. — Я со своим расстался нелегко.
— Я сделала все, как вы сказали, — сказала Миранда. — Я добилась, чтобы он пришел в дом Райнера Сью.
— Однако мистер Карлайл избежал ловушки. Я задумываюсь, молодая леди, не потому ли, что вы рассказали ему о ней.
— Никогда!
— Я избежал ее, — сказал я, — потому что западня была слишком грубой. Я уже победил вас дважды и я сделаю это снова.
Но несмотря на мои бравые слова и ощущение роскошного спокойствия, которое овладело мной с тех пор, как я предался этой конфронтации, я не был уверен, что я или Миранда выживем в переделке. Я не знал, сколько силы прибавил Калиостро с тех пор, как мы встретились в последний раз, и я не рассчитывал на то, что Донни Халливел окажется вооружен. Миранда была права. Я больше не обладал мудростью и знанием обычаев улицы. Я не предполагал, что английские преступники станут носить пистолеты так же привычно, как ковбои на Диком Западе.
«Ягуар» пронесся под железнодорожным мостом, где меня останавливали двумя ночами ранее, и резко свернул на Кингсленд-роуд. Какой-то прохожий левитировал себя с нашего пути. Мы проехали мимо музея Джеффри. Мы проехали мимо новой мечети. Золоченые купола ее башен сверкали в свете наступающего вечера. Калиостро взглянул на меня в зеркальце заднего вида и сказал: