Вольготнее всех в обстановке всеобщего хаоса чувствовали себя разве что запорожцы, для которых открылась великолепная возможность грабить всех подряд, что они старательно и проделывали, то в удобный момент обрушиваясь на крымские владения, то выступая против московских войск, то по старой привычке вторгаясь в Молдавию…
Этот период, длившийся более четверти века, в дореволюционной российской историографии >{2} получил название «Руина» — по заголовку рукописи архимандрита Батуринского монастыря, жившего во времена описанные. Ученый монах компанию гетманов характеризует, за одним-единственным исключением, крайне нелицеприятно:
«Выговский Иван — клятвонарушение, братоубийство, привод татар на уничтожение народа малороссийского, продажа Руси католикам и ляхам, сребролюбец велий.
Хмельницкий Юрий — клятвопреступник трижды, христопродавец веры и народа ляхам и бусурманам; привод татар.
Дорошенко Петр — мздоимец, лихоимец, клятвопреступник, виновник братоубийства и мук народных от татар претерпленных, слуга бусурманский.
Тетеря Павел — сребролюбец, клятвопреступник и холоп добровольный ляшский. Подстрекатель Ю. Хмельницкого на измену.
Многогрешный Дамиан — раб лукавый, двоедушный, к предательству склонный, благовременно разоблаченный и кару возмездия понесший.
Самойлович Иван — муж благочестивый, веры греческой, православной и народу русскому привержен».
Одним словом, теплая компания. Напоминаю, что это писал не какой-нибудь московский пропагандист, а житель Малороссии, очевидец событий…
Во что превратилось после Руины Правобережье, описал еще один очевидец, опять-таки малоросс С. Величко: «Видел я многие города и замки безлюдные, опустелые, валы высокие, как горы, насыпанные трудами рук человеческих; видел развалины стен, приплюснутые к земле, покрытые плесенью, обросшие бурьяном, где гнездились гады и черви; видел покинутые впусте привольные украино-малороссийские поля, раскидистые долины, прекрасные рощи и дубравы, обширные сады, реки, пруды, озера, заросшие мхом, тростником и сорною травою; видел на разных местах и множество костей человеческих, которым было покровом одно небо…»
На левом берегу обстояло немногим лучше…
Закончилось все в конце концов «вечным миром» между Россией и Польшей (1686 г. >{3}). За Россией оставалось Левобережье, а также Киев — который московский царь к у п и л у польского короля за 200 000 тысяч злотых. Войско Запорожское сохраняло относительную свободу, но стало вассально зависимым от России — и в эти отношения польский король обещал более не вмешиваться. Подолье оставалось за Турцией.