Когда «Юнкере» был отремонтирован и готов к полету, экипаж отправился обратно в Инстербург.
Тем временем войска немецкой группы армий «Север» стремительно продвигались на северо-восток в глубь советской территории. В связи с этим 1-я эскадрилья 10 июля перебазировалась в Дунабург[39].
Это позволяло самолетам-разведчикам еще глубже проникать в воздушное пространство противника. Помимо Ленинграда и Кронштадта, «Юнкерсы» и «Дорнье» 1-й эскадрильи гауптмана Клауса Притцеля теперь совершали регулярные полеты над Ладожским озером. Экипажам ставилась задача следить за судоходством и путями снабжения. Периодически также производилась аэрофотосъемка района к северо-востоку от озера Ильмень. «С аэродрома Дунабург я сделал три вылета, – вспоминал Лагода. – Один из них длился 365 минут, то есть шесть часов полета. Этот вылет проходил далеко во вражеском тылу. Мы должны были найти и сфотографировать железные дороги, аэродромы и промышленные предприятия. Мы летели на очень большой высоте, так как это гарантировало нашу безопасность. В безоблачном небе мы видели все вокруг на расстоянии 80—100 км. Вдали были отчетливо видны города и аэродромы. Мы могли видеть также движущиеся объекты, например взлетающие и уже летящие в воздухе самолеты. Однако русским истребителям было не так просто подняться на такую высоту. А преследовать долго над своей территорией они нас не могли из-за нехватки топлива»[40].
Периодически экипажи, вылетающие в глубь территории противника, получали различные сообщения по радиостанции. С одной стороны, они помогали в ориентировке, с другой – морально поддерживали летчиков.
Тем временем 3-я эскадрилья группы Ровеля, которой командовал гауптман Шмидт, действовала на южном фланге Восточного фронта. В первые месяцы войны ее самолеты в основном фотографировали военно-морские базы, аэродромы и позиции зенитных батарей вокруг них, следили за передвижениями кораблей. Вначале долгое время вылеты проходили без потерь. Но вот 25 июля Do-215 «L2+AS» унтер-офицера Бернарда Грайхена, совершавший очередной «рейс» в район Севастополя, был перехвачен парой МиГ-3 капитана Евграфа Рыжова и старшего лейтенанта Петра Телегина из 32-го иап ВВС ЧФ. Истребители вылетели на перехват в 8.10 с аэродрома Кача. По данным РЛС, самолет противника шел к главной базе Черноморского флота со стороны моря на высоте около 7500 м. Прибыв в указанный квадрат, летчики обнаружили цель, которую они идентифицировали как Не-111.
Вскоре на МиГ-3 Телегина перегрелся, а потом и заклинил мотор, и он вынужден был прекратить перехват и совершить вынужденную посадку у Евпатории. В бой с разведчиком вступил один истребитель Рыжова. Немцы вовремя заметили преследователя, и бортстрелок унтер-офицер Людвиг Янс открыл по нему огонь. В результате на МиГе был пробит фонарь кабины и водяной радиатор. Кипяток обжег летчику ноги, а горячий пар ударил в лицо. Ко всему прочему открыть огонь Рыжову не удалось, так как оба пулемета попросту отказали. Тогда летчик пошел на таран и ударил лопастями винта по хвосту «Дорнье». Лишившись части оперения, Do-215 сразу же перешел в беспорядочное пикирование и вскоре рухнул в воду