И он сказал главарю:
— Что ж! Я с большою охотой останусь с вами. Но я должен сказать, что я не собираюсь бунтовать дольше, чем это надо, чтобы заслужить прощение.
Но в том-то и дело, что предводитель разбойников, Сюй Мин, вовсе не искренне предлагал ему остаться. Он надеялся, что юноша откажется от предложения, и можно будет одарить его подарками и отправить в Северную Столицу. Сюй Мин давно разбойничал в этих краях, и благодаря его щедрости к властям местные чиновники ничего не доносили о нем наверх. «Если этот человек останется у меня, — подумал он, — уездное начальство будет вынуждено известить начальника округа и всей области, и против меня пошлют правительственные войска. И что-то сомневаюсь я, что этот юноша колдун. Скорее всего, он такой же обманщик, как и мой толстый монах, который пугает людей в часовне, а заклинаний не знает. Надо доказать, что он ничего не смыслит в заклинаниях и выгнать его из лагеря».
И, обдумав все это, он прямо на пиру обратился к Фань Чжуну и сказал:
— Уважаемый! Не согласились ли бы вы показать нам свое искусство?
Фань Чжун в это время ел баранью ногу. Он оторвал зубами кусок, проглотил его и свирепо поглядел на Сюй Мин, и в этот миг все увидели, что изо рта его вырываются дым и пламя. Сюй Мин повалился молодому Фаню в ноги, восклицая:
— Учитель! Простите!
А разбойники в это время стучали зубами.
А все дело было в том, что Фань Чжун перед пиром, уединившись, подобрал орешек, просверлил его и украдкой набил тлеющей паклей. Когда главарь шайки обратился к нему с неуместной просьбой, Фань Чжун, чтобы проучить наглеца, незаметно кинул орешек в рот вместе с куском мяса и изо всей силы подул: от этого-то и вырывался дым из его губ. Фань Чжун придумал эту штуку заранее, потому что боялся, что его спросят о его колдовских способностях. Ему было очень неловко разочаровывать этих доверчивых людей.
Разбойник Сюй Мин меж тем совсем перепугался и подумал: «Раньше наш лагерь был маленький, пропитания требовалось немного, власти попустительствовали нам. А теперь, прослышав про Фань Чжуна, храбрецы толпами устремятся сюда, и не пройдет и двух месяцев, как за храбрецами нагрянут правительственные войска. А ведь известно, что те, кто полагаются на одно колдовство, кончают обыкновенно плохо. Этот человек выдувает дым изо рта, но еще неясно, испугаются ли этого дыма правительственные войска!»
И разбойник сказал:
— Уважаемый Фань Чжун! Я был бы счастлив признать себя вашим братом, но у меня есть к вам одна просьба.
— Что ж, — откликнулся Фань Чжун, — если это в моих силах, я буду рад ее исполнить, и если это выше моих сил, я тоже буду рад ее исполнить.