— Как ты смеешь мне приписывать такие подлые мысли!
Так, спустя много лет после своего первого назначения, Чжу Инсян вновь вернулся в Цзяннань.
Как мы помним, в свое время Чжу Инсян, будучи введен в заблуждение, не выполнил указа об искоренении еретической секты, и за десять лет эта секта размножилась, как тля на дубовых листьях.
Члены секты носили белые одежды и длинные волосы, возжигая ладан, обманывали народ, чудесами обманывали людей.
Эти люди утверждали, что Майтрейя скоро спустится на землю, дабы править Поднебесной. Уверяли, что приближается последнее время, когда дух насилия охватит землю и зальет ее кровью. Только присоединившиеся к еретикам избегут гибели. Те, кто это сделают, при жизни станут ванами и гунами, приобретут безграничное богатство и высокое положение. Те, кто помогал много, станут высокими чиновниками, те, кто помогал мало — станут малыми чиновниками, а те, кто не помогал вовсе, будут истреблены.
Эти люди фабриковали священные тексты, ложно выдавая их за слова самого Майтрейи. Вместо того, чтобы соблюдать безбрачие, устраивали непотребства и принимали в секту без разбора мужчин и женщин. Главари сект передавали свой титул по наследству. В это время главаря секты в Цзяннани звали Сяо Ли, и он уверял, что происходит из рода Ли и является воплощением самого Лао Цзы. Эти люди отвергали общепринятые нормы поведения, не почитали предков, и учили о спасении через страдание и самопознание.
В том, о чем они учили, не было, конечно, ничего благого. Ясно, что на самом деле Будда этим людям не покровительствовал, и после смерти они были брошены в самые дальние уголки ада.
Итак, Чжу Инсян приехал в Хуэйчжоу. Еще в пути он узнал, что Цзи Дан дослужился до поста начальника гарнизона, и тут же послал ему письмо с приказанием выступать против разбойников.
В день приезда нового начальника жители устроили большое празднество. Повсюду на улицах развесили надписи, сулящие счастье и изобилие. У городских ворот на высоком помосте состоялось приветственное торжество. Уважаемые лица города поднесли ему почетный зонтик и разные подарки. Чжу Инсян, не желая обидеть их отказом, принял зонтик со словами благодарности и проследовал в свою резиденцию.
Тут же он приступил к делам. Чиновники, кланяясь, доложили ему:
— За время вашего отсутствия в области развелись разбойники и негодяи, не соблюдающие пяти отношений, не питающие почтения к императору! Уверены, что одного вашего появления будет достаточно, чтобы нагнать на них страху!
Чжу Инсян был очень доволен неподдельной радостью, с которой его встретили в городе, но он хотел поподробней разузнать, как обстоят дела. Во время своей ссылки в Лянчжоу он не раз замечал, что об одном и том же чиновнике народ за глаза и в лицо отзывается по-разному, так что даже можно подумать, что речь идет о разных людях с одинаковым именем. И вот, пользуясь тем, что лицо его еще малоизвестно, на следующий день рано утром он снял свою чиновничью шапку, повязал голову простой темной повязкой, перепоясался пятицветным поясом монаха, взял в руки посох и чашу для подаяния и пошел поговорить с людьми.