У супругов сразу обнаружилось несходство привычек – королева совершенно не интересовалась астрономией, она коллекционировала звуки и запахи. Собрание ее духов раз в год, по самым большим праздникам, бывало открыто для обнюхивания посторонними. Самым популярным был Запах Сытного Обеда, в коллекции предпоследний. На закуску же посетителям предлагался Запах Безбедной Старости. Он производил на них такое впечатление, что они выходили из дворца нетвердой походкой.
Над городом в такие праздничные дни плыла лучшая фонограмма коллекции: «Восклицания Избытка Молодости». Горожанам, которые не привыкли что-либо восклицать, очень нравилась столь экспрессивная манера выражения чувств. Во время Общеобязательных Праздников запрещались две вещи: не улыбаться и работать. Если людей заставали за тем или за другим занятием, их награждали почетным званием Рыцарь Труда и отправляли оправдывать его в каменоломни.
Однажды в самый разгар праздничных улыбок во дворец прибыл заезжий скрипач-виртуоз Пимпинелло. Он никогда и ни от кого не скрывал, что именно он – лучший в мире музыкант; наверное, поэтому многие с ним соглашались. Само собой, он играл для королевы, само собой, нюхал ее духи – она в тот день демонстрировала ему Запах Местной Культуры.
Провели скрипача и в покои Короля-Звездочета. Пимпинелло заглянул в телескоп, а поскольку у них с королем было разное зрение, увидел там лишь облачко тумана. Признаваться же, что видит по-другому и нуждается в корректировке изображения, виртуоз не стал. Вместо этого он дал королю совет еще выше устремить объектив своего телескопа и изучать наиболее отдаленные миры – не подметит ли он там что-нибудь полезное для своего народа?
С этой минуты виртуоз мог быть спокоен за свою судьбу при дворе: король обожал слово «народ» и считал себя благодетелем этого самого народа. Совет же обозревать дальние миры вообще попал в точку – король страшно не любил советчиков, убеждавших его направить телескоп вниз и пристально вглядеться в жизнь подданных. Король-Звездочет в таких случаях отвечал, что кому же, как не ему, королю, знать жизнь его подданных, да и телескоп, говорил он, имеет такую особенность, что никак не может быть обращен вниз.
Ветер в эти дни старался обходить дворец стороной. Хотя король ничего против него не имел – ветер ведь не мог пошатнуть ни телескоп, ни небесные тела, которые в него видно, для королевы малейшее дуновение могло нарушить очередную мозаику запахов и звуков, а потому ветер был объявлен во дворце злейшим врагом. Лишь Прозрачная Принцесса оставляла обычно в окне щель – и ветер прилетал к ней с тишиною лесов и серебром рек.