Аргументы белого как полотно штрафника командира взвода не убедили, и он строго приказал бойцу переменного состава Гвоздеву явиться к доктору Тупорезу для освидетельствования и вернуться в строй только лишь в том случае, если тот окажет необходимую помощь и даст на это добро.
— Ладно… Значит, я буду освидетельствоваться… — пробормотал Гвоздев и, переведя на старшего лейтенанта тоскливый взгляд, спросил:
— А кто ж воевать будет? Вот Фома ранен — это я понимаю… Тюха убит, Фаррахов убит, Веточкин убит… А я, значит, освидетельствоваться…
— Ну, все, хватит спорить… — примирительно остановил монолог Гвоздева Дерюжный. — Приказ командира слыхал? Вот и нечего спорить. Успеешь еще погеройствовать… А пока пошли, времени нет… Нюхнешь медицинского спирту и снова в траншеи вернешься, свеженький, как огурчик…
Времени действительно практически не оставалось. Немцы никак не желали утихомириться, били и били из минометов. Вражеская артиллерия и орудия «самоходок» вели стрельбу в сторону колхоза. Что происходило там, в районе «Октябрьского», рассмотреть с позиции взвода не было никакой возможности, но, по словам Потапова и Гвоздева, события принимали серьезный оборот.
К колхозу непрерывно подтягивалась бронетехника. Танки, самоходные артиллерийские установки и гаубицы, орудийные расчеты, автомобили и подводы сопровождения занимали территорию колхоза. Часть бронетехники, в первую очередь танки, с ходу переправлялась на противоположный берег Псела и концентрировалась за прибрежными холмами, вне зоны видимости для вражеских корректировщиков огня.
XVIII
Танки дозорной заставы не стали форсировать события. Отогнав эсэсовцев от позиций штрафников, они не ударились в погоню за фашистом, а предпочли вернуться обратно к рубежу переправы. Командир танковой группы старший лейтенант Панкратов предположил, что, увлекшись преследованием, можно угодить под плотный орудийный огонь противника.
О том, что в районе высоты фашисты располагают как минимум одной минометной батареей, танкистов предупредили штрафники. Опасения Панкратова не замедлили подтвердиться практически сразу, как только «семидесятки» и «тридцатьчетверки» появились на южном берегу, по русским танкам с ходу ударили не только фашистские минометчики, но и орудия артиллерийских расчетов и экипажей «самоходок». Чтобы избежать неоправданных потерь, танковая группа вернулась к переправе.
Здесь, используя неровности, складки и прочие особенности ландшафта, танкисты заняли позиции с учетом того, чтобы не только максимально обезопасить себя от вражеских мин и снарядов, но и ответным огнем обеспечивать прикрытие для прибывающих основных сил танкового батальона.