— К тебе, между прочим, на консультации едут со всей области, — напомнил Вадим Михайлович, примирительно касаясь ее руки. — И именно тебя, а не дочку проректора пригласили работать в платную поликлинику. А туда берут только лучших. Ну что ты так раскричалась? А присматривать за ним у меня нет ни времени, ни возможностей. И вообще, это противоречит моим принципам, — заключил отец. — Биофак — это не то, что тебе нужно. — Он покачал головой. Неожиданно Радик увидел, что отец улыбается ему. — Я еще когда он палочки писал, говорил, что он будет невропатологом!
* * *
— И заправляет этой бедой некий профессор Хлебников. Он у них — мозговой центр. В конторе постоянно работают три человека: сам профессор, его ассистентка, тоже, между прочим, любопытная особа, и секретарша. Есть еще приходящая уборщица, но ее пока в счет не берем. На деятельность имеется законно полученная лицензия. Но есть и подводная часть айсберга. Воронина, судя по всему, была у них не одна. Контакты сейчас активно отслеживаем. Плохо только, что людей мало. И Бурсевича к тому же забрали!
— А ты хочешь, Коля, чтобы все этим только и занимались? Так? — Шатлыгин нахмурился.
— Хорошо, хорошо. Как-нибудь крутиться будем, — примирительно буркнул Лысенко, сводя начальственный гнев на нет. Бармалей был хоть и вспыльчив, но необычайно отходчив.
— Получается, что Хлебников по заказу Ольги Литвак ликвидировал Воронину. Так? — спросила Катя. — За какие-нибудь пять-семь тысяч выбросил из окна незаменимую ассистентку, которая приносила стабильный доход? То есть наш умный профессор своими руками зарезал курицу, несущую ему золотые яйца.
— Я тоже об этом думал, — поддержал Лысенко. — Воронина им кучу бабок приносила, на ней эти привороты-отвороты и держались. А под мужиков он теперь что, сам ложиться будет? Или помощницу свою заставит, как ее там? Да, Эвелина Даугуле. Видели, видели. Сорок лет, ни рожи, ни кожи. Но, судя по тому, что жаждущие исцелений не перевелись, у них есть крепкая команда, которая продолжает активно работать с трудящимися. Особенно с некоторой прослойкой, имеющей высокий доход. По принципу: лучше дружить со здоровым и богатым, чем с бедным и больным. Эх, пошарить бы у них в конторе, пощупать их за тело, так сказать.
— Игорь! — Шатлыгин предостерегающе поднял палец. — Смотри, дощупаешься!
— Та-в-а-а-рищ подполковник! — обиделся Лысенко.
— Да не полезем мы никуда, Степан Варфоломеич, — примирительно произнес Банников. — Рано. Спугнуть их никак нельзя. Работаем крайне осторожно. Такую разработку за один день не провернешь. Связи надо отследить, механику всю их хитрую. Вот раскрутимся, и Ольгу Литвак недельки через три пошлем… Микрофончик прицепим, камеру поставим, если будет возможность. Деньги пометим, и если он их возьмет, то все — на этих деньгах расколем его.