– Ну и вонь тут стоит, – майор недовольно поморщился и зажал нос рукой. – Да тут вообще и жить-то нельзя. Как только жильцы не повымерли в таких-то условиях?
– Привычка, – равнодушно предположила я.
– Ничего себе привычка, – продолжал ворчать майор. – Это ж до какой степени нужно не любить свой организм, чтобы так над ним издеваться. Немыслимо.
«Действительно», – согласилась с ним я, почувствовав, что у меня начинают от этой вони слезиться глаза.
Я посмотрела на Виктора. Он стоял поодаль от остальных и как-то странно водил носом. А затем вдруг резко схватил меня за руку и, потянув назад, произнес:
– Это газ. Кто-то открыл газ.
От этих слов Здоренко невольно остановился на месте и начал озираться и принюхиваться, проверяя, насколько прав Виктор.
– Черт, в самом деле газ, – наконец признал он.
Как только все в спешке покинули дом и остановились у его крыльца, я произнесла:
– Похоже, хозяева были предупреждены, что мы скоро сюда прибудем.
– Этого не может быть, он же не ясновидящий, – удивился Здоренко. – Тут что-то другое. А ты как думаешь, Вик. тор, – начав искать глазами последнего, запнулся майор.
Как ни странно, моего фотографа и неизменного телохранителя рядом не было, я даже пришла в недоумение, осознав это. Как и когда он исчез, никто из нас не заметил.
– Куда он делся? – прицепился ко мне с вопросом Здоренко, словно бы я это знала.
– Представления не имею, – пожала плечами я, продолжая вертеть головой по сторонам и так же, как и майор, пытаясь найти взглядом массивную фигуру своего коллеги.
– Может, сбежал? – предположил майор.
– Нет, на него это не похоже, – не согласилась я. – Он бы меня одну ни за что не оставил.
– Тогда где он? – начал выходить из себя Здоренко.
Но тут один из ребят майора громко выкрикнул:
– Вон он! Кого-то несет.
Мы со Здоренко дружно повернулись в сторону крыльца и увидели, как торопливо спускается по нему Виктор, неся на руках безжизненное женское тело.
– Помогите ему, – тотчас отдал команду Здоренко.
Работники милиции засуетились, и вскоре вынесенная из дома особа всеобщими усилиями была перенесена в машину и уложена на заднее сиденье, где к ее осмотру приступил сам Здоренко. Он решительно склонился над девушкой и, схватив ее за руку, стал нащупывать пульс. Я же просто повернулась к Виктору, зная, что он-то наверняка уже все выяснил, и тот произнес:
– Жива.
Этого было вполне достаточно, чтобы вздохнуть с облегчением. Похоже, девицу спасло то, что кухня находилась далеко от той комнаты, где ее заперли, и она не сильно надышалась газом.
– Девчонку нужно доставить в больницу, – сделал заключение майор, и все тут же принялись рассаживаться по машинам. – В доме остался кто-то еще? – спросил Здоренко у Виктора.