— Располагаетесь, Дерсли? — спросил возникший из ниоткуда коммандер.
— Да, спасибо. Мне здесь очень нравится.
— Тут неплохо. Вполне приличное жилье. Цена, правда, немного кусается. В Папеэте гораздо дешевле.
— Действительно, я ведь даже не поинтересовался, сколько мы платим.
— Девяносто франков в день. За полный пансион, разумеется.
Уильям подсчитал мысленно.
— Да, недешево. А мне казалось, в этих краях все почти даром.
— Когда-то так и было, — подтвердил коммандер с грустью. — Теперь уже нет. Можно, конечно, квартировать у местных — многие моряки так делают, поднимаются в горы и живут с какой-нибудь туземкой. Тогда жилье обходится бесплатно. Нет, если пуститься во все тяжкие, то и нескольких франков в день хватит. А для порядочного человека расходы здесь такие же, как и везде. Вот так теперь обстоят дела.
Заглянув в спальню, коммандер посоветовал Уильяму опустить противомоскитный полог над кроватью. Комаров на Таити хватает, а уж сейчас, в сезон дождей, их станет еще больше. Уильям с досадой посмотрел на полог.
— Предлагаю сходить поплавать перед обедом, — продолжил коммандер. — Рамсботтома в море не затащишь, но вам и мисс Райли должно понравиться. Здесь хорошо купаться. Только тапочки нужны.
Парусиновые тапочки у Уильяма нашлись. Договорились пойти к морю через четверть часа, Терри тоже обещала присоединиться. Незадолго до полудня они уже вышагивали гуськом по узкой насыпи, тянущейся от главного бунгало: загорелый худощавый коммандер; невысокий, чуть скованный Уильям и аппетитная, не знающая смущения Терри. Черный песок отбивал желание окунаться у самого берега, но у дальнего края насыпи лагуна манила прозрачной лазурью. Воздух был теплым и упругим.
— Билл, смотри, смотри! — восхищенно взвизгнула Терри.
Уильям посмотрел. Вода пестрела волшебными крошечными рыбками, изумрудными, бирюзовыми, сапфировыми, полосатыми, самых причудливых форм и расцветок. Они плавали стайками, черно-белые с черно-белыми, ярко-синие с ярко-синими, напоминая футбольные команды или игрушечные войска. Попадались среди этих стаек даже рыбы-призраки, совершенно прозрачные, словно вырезанные из целлулоида. У коммандера нашлись очки для плавания, и Терри с Уильямом по очереди нырнули с головой, разглядывая это чудо природы. Не верилось, что в мире, где существуют такие рыбки, есть место невзгодам. Если природа способна на такое, размышлял Уильям, значит, где-то в ней (или за ней) скрывается экстравагантный художник, с гомерическим хохотом макающий кисть в банки с разноцветным огнем. Исполненный признательности Уильям с радостью поблагодарил бы кого-нибудь лично за этих крохотных рыбешек. Даже самих рыбешек он готов был благодарить. Почему в этом безмолвном зеленом мире можно только наблюдать? Почему нельзя побеседовать с крохотными рыбками, просто перекинуться парой слов? Была ведь какая-то сказка, наверное, в «Тысяче и одной ночи», где разноцветные рыбы вдруг заговорили в котле? Вот она, сказка наяву. Но тогда и эти рыбешки тоже живут в сказке. И все же погрузиться в сказочную реальность до конца не получалось, хотя рядом плыла Терри, он плескался в теплой тихоокеанской воде, и его ждал Затерянный остров. Наверное, есть какая-то сугубо научная причина для этой удивительной раскраски и причудливых форм. Может ли жизнь быть, с одной стороны, волшебной, а с другой — поддаваться научным законам? Занятый этими мыслями, Уильям лениво покачивался на волнах над подводной толчеей — зловещая тень, заслоняющая солнце. Не раз и не два в последующие годы перед глазами будет вдруг вспыхивать лазурь ярче зимородкового крыла и сновать крошечные разноцветные рыбки, перенося его обратно в эту лагуну, к размышлениям о волшебстве.