Четверг, 16 февраля
Еще один день…
– Ну как, каковы потери? – спрашивает Лейк у доктора Бредшоу.
– Потери? Чьи? Ваши? – смеется он, осторожно снимая повязку с головы.
– Я о волосах. Сколько вам пришлось отхватить?
– Видите ли, нам пришлось в некотором смысле залезть к вам в голову… Мы, конечно, постарались по возможности прическу не портить, но встали перед дилеммой: волосы или жизнь.
– Что ж, – смеется Лейк, – тогда я вас прощаю!
* * *
Как только мы возвращаемся домой от врача, она тут же бежит в душ, чтобы помыть голову. Мне уже не страшно оставлять ее одну, поэтому я уезжаю за мальчиками. Подъехав к школе, я вспоминаю, что завтра у них конкурс юных дарований и те, кто записался, сегодня остаются на репетицию. Кирстен и Колдер решили участвовать, но ни словом не обмолвились, что именно будут делать. Я отксерокопировал Кирстен все свои стихи. Она сказала, что стихи ей пригодятся в научных целях, и я не стал с ней спорить. В Кирстен есть что-то такое… В общем, с такими, как она, лучше не спорить.
В конце концов мы все-таки добираемся домой. Лейк до сих пор в ванной. Знаю, ей надоело, что я с ней нянчусь, но на всякий случай все-таки решаю проверить, как там она: слишком уж много времени прошло. Она отвечает на мой стук, но просит меня уйти, и голос у нее грустный-прегрустный. Естественно, я никуда не ухожу.
– Лейк, открывай! – прошу я, дергая за ручку, но дверь заперта изнутри.
– Уилл, подожди минутку, – всхлипывает она.
О господи! Она плачет!
– Лейк! Быстро открывай!
Вот теперь я уже волнуюсь по-настоящему. Она ведь жутко упрямая, и если обо что-то ударилась, то в жизни не скажет. Я барабаню в дверь и снова дергаю за ручку, но Лейк не отвечает.
– Лейк!!! – ору я.
Наконец ручка поворачивается, и дверь медленно открывается…
Лейк стоит, опустив глаза в пол, и рыдает.
– У меня все в порядке, – всхлипывает она, вытирая слезы туалетной бумагой. – И незачем так орать, Уилл.
– Почему тогда плачешь? – обнимаю ее я.
Она отталкивает меня, мотает головой, садится перед зеркалом и тихо произносит:
– Господи, это так глупо!
– У тебя где-то болит? Голова?
– Да нет, – всхлипывает она, снимая резинку с волос, – волосы…
Волосы! С ума сойти! Она так рыдает из-за каких-то волос!
– Волосы отрастут, Лейк, – с облегчением вздыхаю я. – Все будет хорошо.