— Нет, спасибо. Все в полном порядке. Мне просто нужен мой паспорт.
— Хорошо. Приходите через полчаса и получите его.
— Отлично.
Джейми пошел по коридору. Роберт смотрел ему вслед. Разговор этот его смущал, что-то тут было не так.
Арчи и Эмми завтракали. Им принесли фруктовый салат, корзиночки с пирожными, сливочный йогурт, чай и кофе, стол сервировали белым фарфором. Шторы подняли, а пейзаж за окном стал еще более живописным — поезд шел по Швейцарии, и на поросших деревьями склонах гор проглядывали в отдалении церкви и замки.
— Я больше люблю на завтрак яичницу с беконом, — сказал Арчи, с подозрением разглядывая маленький хлебец с изюмом.
— А для меня это просто благодать, — призналась ему Эмми. — Хорошо, если у меня в холодильнике можно найти молоко.
— Значит, ты дома не готовишь? — Арчи намазал булочку толстым слоем сливочного масла.
— У меня нет времени. Почти каждый день с восьми до восьми я у себя в мастерской. По выходным торгую в палатке на рынке — мне приходится вставать на заре, чтобы добраться туда и разложить товар. Поэтому я почти не готовлю.
— Я тоже. Мама насильно меня кормит. Она чувствует себя счастливой, только когда натолкает тебя едой.
— Везет тебе.
— Да я бы уже в дверь не пролезал. Но работа на ферме помогает мне держаться в форме. И еще собаки.
— Ах да — бордер-терьеры? Это про них было что-то в твоей анкете?
— Не знаю. Понятия не имею, что там Джей написал.
Эмми улыбнулась:
— Он чудесно тебя описал.
— О Господи! — Арчи положил две ложки сахара в кофе. — Ты, наверное, очень разочарована.
Эмми несколько секунд молчала.
— Да нет, — наконец произнесла она и отвернулась к окну. — Смотри! Мы проезжаем Санкт-Мориц. Я всегда хотела сюда приехать. Звучит так роскошно. Кинозвезды, меха и санный спуск… Вряд ли я когда-нибудь здесь побываю.
Что-то она разболталась. Эмми это чувствовала. Поэтому принялась за круассан с абрикосами. По крайней мере с набитым ртом она больше никакой чепухи не наговорит.
Сильви сидела по-турецки на нижней полке в старой пижаме Райли и попивала черный кофе.
— Санкт-Мориц, — мечтательно произнесла она. — Ты помнишь то Рождество?
Райли посмотрел в окно. На этой высоте еще лежал снег, хотя и таял постепенно, уступая место сочной зеленой траве, которая скоро будет испещрена весенними цветами. Конечно, он помнил. Райли не слишком любил Рождество, но то, когда они с Сильви сняли шале в горах, было одним из его любимых. Они не всегда проводили Рождество вместе, но Райли всегда радовался, если это получалось. Поехали они с большой компанией друзей. Райли лыжи не жаловал — он слишком боялся сломать запястье и завалить свою работу, чтобы достаточно расслабиться для хорошего катания, но Сильви страха не знала. На лыжах она стояла с трех лет. Однако этим не хвалилась. Не то что один из их компании, Роджер Бардем, человек, который был специалистом во всем и любил, чтобы все это знали. Весь вечер он рассказывал о своем лыжном мастерстве. Никто толком не знал, кто его пригласил, а он совершенно не слышал себя со стороны, а значит, понятия не имел, что все шале желает ему сгинуть под лавиной.