Сергей, следивший за происходящим ничуть не менее внимательно, чем Лизавета, первым нарушил молчание:
– Ну, ладно, на сей раз они справились, хотя в фильмах это выглядит несколько иначе.
Лизавета не могла не согласиться с замечанием своего спутника. Даже на пленках, представленных пресс-службой ГУВД, на пленках, которые ругали все – от монтажеров до ответственных выпускающих, все выглядело не так обыденно. Там обычно действовали, причем куда более решительно, могучие парни в масках и с автоматами. Укладывали бандитов мордой в снег или грязь, кричали и хэкали, как заправские каратисты. Сейчас ничего подобного не произошло, даже странно. Наверное, РУБОП и прочие силовые структуры, обуреваемые ведомственным патриотизмом, присылают видео, не совсем соответствующее действительности.
– Пойдем, пора домой… – Сергей сжал ее руку.
– Давай сначала переговорим с ними! – Лизавета, не отрываясь, смотрела на людей, копошившихся возле «Мерседеса».
– Зачем?
– Может, они не знают, что это Арциев! В конце концов, мы зачем приехали?!
Сергей промолчал, а Лизавета вырвала руку и чуть не бегом бросилась к милицейской группе.
– Ты зачем сюда приехала?! – спросил Митя Сунков, как только она подошла.
Лизавета оставила вопрос без ответа. Она уже совсем очухалась и ничуть не походила на растерянную девочку, которая прятала лицо, столкнувшись в VIP-зале с парой высокопоставленных преступников. В ней проснулся журналист, и действовала она соответственно. Лизавета не отвечала, она спрашивала.
– Дагаев ранен?
– Вроде нет. Крови не видно. Я вообще не понимаю, почему он без сознания, может, контузия… – откликнулся Митя, осматривавший Дагаева. – Или косит. А второй наповал…
– Опять та же история, один выстрел в яблочко, второй кое-как, – пробурчал Горный, занимавшийся карманами банкира. – Так, паспорт… Он у нас, оказывается, гражданин Монако, Анри Бертель… А мы ломали голову, почему Арциева нет среди пассажиров. Что у тебя?
– Сразу четыре паспорта… И билеты в Прагу, вылет в шестнадцать ноль-ноль. – Митя посмотрел на часы. – Вот-вот пропадут.
Он быстро перелистал паспорта. Лизавета смотрела сбоку, но и она сумела разглядеть лица на черно-белых фотографиях. Сам Дагаев, правда, фамилия другая. Потом парень, обритый наголо, – если верить документу из депутатского кармана, его звали Федор Иванович Судейкин. В третьем паспорте неизвестная личность с черными усиками. В четвертом – фотография второго задержанного. То же круглое лицо, те же глаза. В белых полосках на розовом фоне пропечатано: Иванов Михаил Андреевич.