– Какие протокольчики? Это дело следователя! – Сергею явно не понравилась «оформительская» идея.
Митя нахмурился. Сергей Анатольевич Давыдов давно его раздражал. У них с самого начала любой, даже совсем невинный разговор превращался в перепалку. А теперь этот компьютерщик вознамерился препятствовать проведению следственных действий!
– Молодой человек, такой образованный, осведомленный, компьютерно грамотный, а элементарных вещей не знаете. Будет дело – будет следователь, а пока я, как первый оказавшийся на месте происшествия представитель правоохранительных органов, должен все зафиксировать и задокументировать. С потерпевшей, со свидетелями…
– А если мы откажемся?
– Как это откажетесь? Вы не можете отказаться. Вы очевидец и не имеете права утаивать сведения, важные для выяснения истины. Это вот потерпевшая может отказаться от показаний. А у вас – статья! – Митя недоуменно пожал плечами.
– Тогда я провожу потерпевшую и вернусь!
Лизавета, воспринявшая попытку покушения на ее жизнь как очередную ошибку, наконец решилась вмешаться:
– Послушайте! Я имею право высказать собственное мнение? Мне кажется, что спешить ни к чему…
– Вот-вот, – перебил ее Митя, – потерпевшая готова с нами побеседовать…
– Как раз наоборот!
Все– таки мужчины удивительные создания! Придумали тысячу лет назад сказку про женскую логику и держатся за нее так же крепко, как прикинувшийся безумцем Одиссей держался за плуг, когда косил от призыва на Троянскую войну. А по сути, именно мужчины чаще всего поступают нелогично. И каждое слово готовы толковать в свою пользу. Женщины всегда более критичны.
– Я вовсе не это хотела сказать. А хотела сказать, что не надо спешить с выводами. Например, я не понимаю, что происходит!
Горный закончил осмотр изъятого у девицы пистолетика и тихо произнес:
– Действительно не понимаешь? Не понимаешь, что тебя в четвертый раз пытаются отправить на тот свет? И теперь уже нет сомнений, что покушаются именно на тебя? И что твой приятель имеет ко всему этому самое непосредственное отношение?
Лизавета сознавала, что Горный прав. Но разум отчаянно не желал принимать очевидное. А когда спорят разум и чувства, побеждает… побеждают… неужели предрассудки? Или гордость?
– Ты-то что молчишь? – Горный теперь смотрел на Сергея. – Скажешь, я не прав? Одного понять не могу – зачем понадобилось ее убирать?
Сергей вдруг перестал быть и казаться мальчишкой. Отчетливо проступили морщины на лбу, стали видны складки, падающие от крыльев носа к краям губ, щеки ввалились. Таким он будет в сорок или даже в пятьдесят. Когда он заговорил, Лизавета не узнала его голос.