Мы, американки, склонны думать, что наши естественные «я» просто недостаточно хороши, и потому перебарщиваем с косметикой, закалываем ботоксом лбы и бежим к пластическим хирургам. Но неужели в конечном счете все это действительно делает нас более красивыми, более защищенными, более сексуальными?
Вот что писала 12 марта 2008 года писательница Камилла Палья о наших американских кинозвездах на недавнем шоу, посвященном вручению премий Академии киноискусства:
«Среди череды гламурных молодых актрисулек на красной ковровой дорожке перед вручением „оскаров“ — с их безвкусными, отполированными стилистами нарядами, с их костлявыми, иссушенными пилатесом руками, с их обездвиженными лицами и глупенькими усмешками, с их бессмысленными самоуверенными голосками, — этого просто нельзя было не заметить. Всех их мгновенно затмила Марион Котийяр, лучшая актриса года, чья французская чувственность и брызжущая через край жизненная сила буквально били с телеэкрана. Во Франции женскую сексуальность по-прежнему окружает мистика, безмолвный магнетизм, который полностью утрачен в США, где некогда он присутствовал хотя бы у ведущих кинозвезд».
В своей замечательной книге «Миф о красоте» Наоми Вулф говорит, что «женственность — это кодовое слово, которое обозначает принадлежность к женскому полу плюс то, что общество в данный момент продает».
Если подразумевать под женственностью сексуальность и привлекательность, то женщины никогда их не теряли, и им нет необходимости выкупать их обратно.
У всех женщин тела «достаточно хороши», когда они испытывают наслаждение. Нам нет необходимости тратить деньги, голодать, прикладывать неимоверные усилия и учиться, чтобы стать чувственными, — мы всегда такими были.
Не верьте, что мы каким-то образом должны заслужить эротическое внимание — мы всегда его заслуживали. Женственность и сексуальность сами по себе прекрасны, и американки давно это подозревали.
Француженки же никогда об этом не забывали. Хотя женское движение пришло и во Францию, оно не переходило в настоящий гендерный раскол, как в Америке. Когда мы расспрашивали французов, женщин и мужчин, все они в один голос говорили, что во Франции не существует «битвы полов». Скорее, речь идет о чувстве партнерства. Как ни странно, мы слышали такое выражение: «Во Франции между мужчинами и женщинами нет ложбинки». Для носителя английского языка использование слова «ложбинка» для описания отчуждения звучит забавно, но это лишь подчеркивает, насколько французы, даже бессознательно, не хотят никаких препятствий на пути любви и секса. Нет никакой войны между мужчинами и женщинами!