Не знаю, какой реакции я ожидала от графини в этот раз. Крика? Может быть, обморока? Когда я решилась посмотреть на нее, то обнаружила, что взгляд ее темных глаз устремлен не на карты, а на меня. В этот момент она была похожа не на девушку, забавляющуюся гаданием, а на женщину, которая может видеть то, что скрыто, и которой даровано знание, недоступное для остальных.
— Ты уже знаешь ответ на свой вопрос, — сказала она. Лицо ее было абсолютно бесстрастным, словно маска. — Ты всегда будешь выбирать долг в ущерб любви, хотя ты не всегда правильно его понимаешь. Ты позволяешь ввести себя в заблуждение людям, которым, как ты считаешь, можно доверять. И ты можешь заплатить за это своим сердцем… и, возможно, даже жизнью.
Она замолчала и закрыла глаза, словно желая прервать поток откровений. Через несколько мгновений я смогла отвести от нее взгляд и оглянуться на других девушек, чтобы оценить их реакцию. Розетта больше не подсмеивалась, на ее лице застыло растерянное выражение. Изабелла и Эста взялись за руки и отодвинулись от стола, глядя на меня с опасением.
Наконец Катерина открыла глаза и снова стала самой собой. Однако улыбка исчезла с ее лица. Она вздохнула и устало покачала головой.
— У меня был трудный день, мне нужно лечь спать. Нет, Эста, — добавила она, видя, что девушка вскочила на ноги, — сегодня я справлюсь сама. Вы все можете остаться здесь и сыграть в карты, если хотите.
Подав знак своему любимцу, она встала и направилась к двери, оставив карты на столе. Пио в последний раз оглянулся на нас, словно в надежде на очередное лакомство, и послушно потрусил за ней.
Не успела за ней закрыться дверь, как Розетта вскочила со стула, почти перевернув стол. Карты взлетели и посыпались на пол разноцветным дождем. Быстрым движением я схватила свои четыре карты, чтобы они не перемешались с остальными, и положила их на колени.
Розетта, казалось, даже не поняла, что она сделала, и тем более не заметила мой фокус.
— Вы слышали, графиня говорила о смерти! Клянусь, я больше никогда не притронусь к этим картам, даже чтобы просто сыграть! — воскликнула она. Ее сестра согласно кивнула. — Помните, что случилось с Беланкой?
— Глупости, — ответила Эста, собирая карты, хотя ее обеспокоенное лицо говорило прямо противоположное. — Не слушай ее, Дельфина. Это всего лишь глупая игра. Эти разговоры о смерти ничего не значат.
— Меня все это не волнует, — заверила я ее, прекрасно зная, что лгу.
«И все же меня беспокоила не моя участь», — осознала я, пряча копии в сумку и помогая Эсте навести порядок.